Первая пуля – моя

22
18
20
22
24
26
28
30

Как ни странно, двери, ведущие на этаж, раздвинулись без особых усилий. Зафиксировав их с помощью «дипломата», Олег чуть повернул голову:

– Я полезу первым. Потом вытащу тебя. Если лифт тронется, отскакивай назад.

– Поняла, – кивнула Тоня и, чуть помедлив, добавила: – Будь осторожен… Они очень опасны.

Ее слова приятно поразили его – надо же, она за него волнуется. Это придало ему уверенности в собственных силах.

Слава богу, операция по «поднятию на поверхность» прошла без особых трудностей и заняла не больше минуты. Тоня оказалась на удивление понятливой и проворной, словно всю жизнь только и делала, что выбиралась из застрявшего лифта. Но самой приятной неожиданностью оказалось то, что кабина остановилась на втором этаже, и никаких подозрительных личностей вокруг не наблюдалось.

Обретя под ногами твердую почву, Олег схватил Тоню за руку и быстрым шагом направился к черному ходу. Дверь там, правда, оказалась запертой, но замок легко открылся с помощью все того же перочинного ножа. Они быстро спустились по ступенькам в подвал, где десять лет назад размещалась прачечная и склад медикаментов. Когда-то Олег знал эту больницу как свои пять пальцев. Проходя мимо знакомых до боли стен, некогда свежевыкрашенных, а теперь потускневших от времени, он почувствовал что-то сродни ностальгии. Вот здесь они с Петькой и хорошенькими медсестрами пили дешевый вермут, а вот тут разгружали ящики с жутко дефицитным в то время лекарством «Бринердин», присланным по гуманитарной помощи из Швейцарии.

– Куда мы идем? – вдруг спросила Тоня, замедляя шаг.

«Хороший вопрос, – подумал Олег. – Только, как мне кажется, вопросы здесь должен задавать я…»

Он остановился, вытащил из кармана пачку сигарет и предложил Тоне. Та отрицательно мотнула головой.

– Спасибо. Не курю.

– Похвально… Если я правильно понял, тебя кто-то преследует, – сказал Олег, закуривая. – Может, скажешь, кто?

Тоня ничего не ответила.

– Тебе не кажется, что я должен об этом знать? – тихо, но твердо спросил он, глядя ей прямо в глаза, и, видя, что Тоня заметно напряглась, решил разрядить обстановку. Широко улыбнулся и, чуть помедлив, добавил: – А вдруг ты хладнокровная киллерша, которую преследуют наши доблестные правоохранительные органы? А это значит, что, помогая тебе, я становлюсь соучастником преступления.

Даже в полумраке было видно, что Тоня вдруг побледнела. Ее и без того тонкие губы сжались в узкую полоску, а на лбу выступили мелкие бисеринки пота. Несколько секунд она молча смотрела на Олега, а затем с вызовом рассмеялась.

– Ты попал в яблочко – за мной гонятся эфэсбэшники. Но все, в чем меня обвиняют, – полная туфта…

Осознав смысл сказанных ею слов, Олег похолодел. Кто бы мог подумать, что этот невинный ангелочек под колпаком у всемогущих федералов? А сам он тоже хорош – купился на ясный взгляд и симпатичную мордашку. Психолог, называется…

«Стоп! – мысленно приказал он себе. – То, что ее пасут эфэсбэшники, еще ничего не доказывает. Эти ребята любят навешивать ярлыки – работа у них такая… Приятно то, что Тоня предпочла сказать мне правду, хотя могла и соврать. И у меня нет никаких оснований не верить ей…»

В этот момент Тоня неожиданно сорвалась с места и побежала вперед. Олег не был готов к такому повороту событий, и пока сообразил, что к чему, она успела скрыться за поворотом. На ходу отшвырнув недокуренную сигарету, он бросился за ней и догнал ее почти у самого входа в котельную. Крепко схватил за локоть и слишком резко повернул к себе. И вновь утонул в синеве ее необыкновенных глаз, на этот раз злых и решительных.

– Отпусти меня! – сквозь зубы процедила Тоня. – Не хочу впутывать тебя в свои проблемы. Как-нибудь сама…

– Молчи и слушай! – жестко перебил Олег, крепко сжимая ее руку. – Одна ты не справишься. Тебя заметут в два счета. Самое главное – выбраться отсюда. Выберемся, тогда разберемся – кто прав и кто виноват. Все, пошли!