Вика видела, как руки гадов в машине потянулись за пазухи, как то же самое за спиной Литуновского сделал Конопуло, и она, собрав все силы, заорала:
– Сзади, Андрей!!!
Сон не заканчивался, казалось, он будет длиться вечно. Конопуло, корча серым лицом, лежит на боку, глаза его прикрыты, а изо рта хлещет черная кровь.
Или ей показалось, что она черная, потому что на улице были сумерки? И ей показалось, что челюсть Конопуло свернута под углом? И эти окровавленные рвотные массы от болевого шока, вылетающие из его рта, – это тоже видение?
Ей стало дурно, и теперь к запаху крови и пота в салоне примешался запах чего-то масляного, металлического.
Вика видела, как Андрей, ничуть не сомневаясь, сжал зубы и выбросил руку в сторону Звонарева, сидящего за рулем.
Она не слышала звука, она ощутила еще один запах. Он был сладок, тухл, и так, наверное, пахнет у смерти под мышками.
Мозги Звонарева, перемешавшись с костями черепа, вышибли боковое стекло «Мерседеса» и ушли куда-то наружу, не оставив на обшивке почти ни пятнышка.
И не встань в этот момент Конопуло, срок Андрея мог оказаться короче.
Но он встал, и Вика снова не услышала выстрела. Литуновский лишь увел руку за спину, даже не глядя на гада, и тот, получив удар невидимой силы, повалился на спину, как после нокаута.
– Я убью эту суку, Летун!! – орал над ухом женщины, срываясь на фальцет, Скольников. – Я убью, если не уйдешь!!
Скольников сидел на заднем сиденье, одной рукой держа женщину за шею, прикрываясь от сумасшедшего Литуновского, другой держа у ее шеи что-то холодное и острое. Он был в истерике, наркотический приход его был глубок, силы он не рассчитывал, и Вика чувствовала, как лезвие ножа впивается ей в горло. И, о ужас… В глаза ей смотрел черный зрачок ствола пистолета, что сжимал в руках муж.
– Андрей… – взмолилась она.
– Я убью суку, убью!!
– Андрей…
– Уйди, Летун, уйди!!
Вика почувствовала на шее что-то теплое, стекающее по воротнику блузки, и в этот момент горячее кровавое месиво, похожее на подогретый на плите холодец, ударило ей сначала в щеку, а после забрызгало все вокруг.
– Из машины, быстро! – скомандовал Литуновский и одним движением выдернул из смердящего кровью салона жену.
И сразу ошибся дважды.
У некоторых шок наступает тогда, когда все закончено. Они способны принимать решения, спасающие чужие жизни, способны находить в двух сантиметрах от виска любимого человека точку прицеливания и нажимать на спуск, не промахиваясь ни на миллиметр, но едва все заканчивается, они действуют по аналогии прожитых лет.