– Да.
– Почему его убрали?
– Засветился. Да и с шефом, говорят, любил поцапаться. Вроде из-за бабок, но точно не знаю. Меня в такие подробности не посвящали.
«Что это за организация такая: мочат друг друга, как дикари на охоте», – подумал Павел и спросил:
– Какого рода задания вам поручали?
В ответ Пономарев криво усмехнулся.
– Тебе бы только в МУРе работать. Уж больно гладко стелешь.
– У нас мало времени, – поторопил Павел. – Давай по делу.
– А если по делу… – Пономарев на секунду задумался. – Сам знаешь, все крутые нынче в стратеги переквалифицировались, депутатскими креслами пообрастали, банками… Черновая работа им уже в лом. А другим способом зарабатывать не научились. Вот мы им и понадобились.
– Кому им?
– Да возьми любого…
Павел начал заводиться, и Пономарев почувствовал это.
– Я всего лишь исполнитель, – торопливо проговорил он. – Мне приказали – я сделал дело, получил бабки и отвалил до следующего задания. Знаю, что всем заправляет очень крутой мужик. Работает грамотно. Школа ФСБ чувствуется, но утверждать не буду. Лично я его в глаза не видел и пива с ним не пил… Инструкции – как и что делать – получали от посредника, который названивал Дриневскому. Ну, а тот подключал к работе нас. Только не думай, что все так просто. Наша тройка – в команде не единственная. Есть еще три или четыре. А может, и пять. В связке мы никогда не работали. Каждая группа – сама по себе. Так что даже если кто-то завалится, при всем своем желании сдать других не сможет…
Павел обвел гостиную выразительным взглядом:
– Может, станешь утверждать, что и этот особняк ничей, вроде как колхозный?
– Наверное, чей-то. Но мне это по фиг. Для нас он был перевалочным пунктом. Сюда привозили похищенных.
– Только сюда?
– А зачем лишние хлопоты? Чего бояться? Тот, кто платит выкуп, в милицию не обращается. А кто не платит… Сам понимаешь.
– И часто выпадала такая работа?
– Раз в месяц.