Но пауза затягивалась, и Романов наконец не выдержал:
– Ну, так что? – спросил он.
– Что? – Отец Василий недоумевающе посмотрел на инструктора.
– Кончать его пора, – подсказал Романов.
Отец Василий отрицательно покачал головой:
– Нет.
– Почему? – растерялся Романов. – Неужели неясно – этот человек пробрался в наш лагерь с определенной целью!
– Не сейчас, – уточнил отец Василий. – Кому от этого польза? Я предлагаю несколько иное решение. Мы сделаем из него настоящего ангела справедливости, а точнее – ангела смерти. Я лично займусь этим. Но сначала мы должны его сломать. Он должен понять, кто здесь хозяин. Улавливаешь мою мысль?
– Улавливаю, – без особого энтузиазма подтвердил Романов. – Ну а как же Светлана? Она не так проста, как может показаться.
– Да, она хитра и находчива. Это ты правильно подметил. Пока у меня есть запас героина, она с нами и ее эмоции можно контролировать… Весьма дорогое удовольствие, скажу я тебе. Надеюсь, что скоро все эти затраты окупятся с лихвой, – на мгновение отец Василий замялся, как бы раздумывая, стоит ли об этом говорить, но, чуть поколебавшись, все-таки решился: – Видишь ли, друг мой Гораций, этот парень – игрок. И уничтожить его невелика честь. Мы должны его переиграть. Только в таком случае можно говорить о нашем бесспорном превосходстве. А смерть мы ему устроим просто замечательную. Ты даже представить себе не можешь, как это будет красиво!
– А если… – Романову захотелось выдвинуть какой-то весомый аргумент в защиту своей позиции, но он так и не нашел нужных слов.
Тем не менее этих звуков, сорвавшихся с губ инструктора, оказалось достаточно, чтобы погасить в глазах отца Василия бушующее пламя. С сожалением посмотрев на Романова, расстрига вдруг помрачнел и даже как будто стал меньше ростом.
– А если… – передразнил он инструктора и сочувственно усмехнулся. – Тогда я отдам его тебе…
Глава 12
Ангелина привыкла приходить в свою мастерскую рано утром, когда первые лучи солнца только-только золотили купола Свято-Троицкой церкви. От этого зрелища, которое можно было сравнить разве что с видом Парижа, открывающимся с Эйфелевой башни, Ангелина испытывала самый настоящий экстаз. Ради этих прекрасных мгновений она готова была вставать в пять утра, затем спускаться в гараж, садиться за руль своего «Ауди» и мчаться на противоположный конец города.
Но в последние несколько дней Ангелина просыпалась непростительно поздно. И виной всему была проклятая бессонница, от которой налаженный распорядок дня окончательно нарушился. Вначале Ангелина пыталась бороться с бессонницей народными средствами: выпивала перед сном стакан молока с медом, совершала вечерние прогулки вокруг дома, ограничила число сигарет, ела на ужин только салаты с растительным маслом. Но все ее усилия оканчивались полным провалом – как только Ангелина касалась головой подушки, сон мгновенно улетучивался, а в голову лезли самые что ни на есть дурацкие мысли.
И сегодня под утро ей приснился нелепый сон: огромное темное облако упало на нее и не давало дышать. Ангелина верила в приметы, которые подсылает некая сверхъестественная тайная сила.
Когда несколько лет назад ее отец попал в авиакатастрофу, часы в их доме остановились.
А когда умерла жена генерала Клебаничева, Ангелина нечаянно разбила тарелку саксонского фарфора. Впрочем, всем этим случаям можно было подыскать простое объяснение – часы забыли завести, а тарелка просто выскользнула из рук. Но для Ангелины во всех этих совпадениях таилась некая необъяснимая закономерность. И сон про темное облако, мешающее дышать, она восприняла как предупреждение.
Именно из-за этого странного сна Ангелина смогла попасть в мастерскую только в два часа дня. Прямо в туфлях прошла в комнату, оглядела свои апартаменты и вдруг улыбнулась.