– Яснее не бывает. Но вы же читали его досье, присланное из Москвы?
– Читал… Ну и что?
– У Панфилова огромный опыт борьбы со спецслужбами.
– Ты что, сомневаешься в своих возможностях? – удивился Бушенков. – Да у тебя, капитан, светлая голова – придумаешь что-нибудь! Первый раз, что ли?.. Только московских комитетчиков подключать не надо. Он нужен им живым, а нас это не устраивает. Не дай бог, болтанет, что у нас тут делается, вовек не отмоешься. Они, правда, обычно не влезают в наши дела, но подстраховаться не помешает. Корней, как-никак, фигура в политике заметная. Кое-кто из российских депутатов ходил у него в дружках. Бучу могут поднять, как не фиг на фиг. Так что трясти перед всем миром грязным бельем нам не с руки… – Он в упор посмотрел на Аринина. – Как думаешь, какого черта этот Жиган к нам приехал?.. Раньше я думал, что это москвичи нас так проверяют. Теперь вижу, что ошибался… Есть какие-нибудь соображения?
– Пока никаких.
Неизвестно по какой причине, но Бушенков взорвался:
– А должны быть! Для чего я тебя здесь держу? Чтобы ты версии выдвигал… Прошло двое суток с тех пор, как Жиган впервые засветился на Краснозвездной, а ты все еще телишься… Как он мог узнать, что именно там будут ликвидировать Корнея? Только не говори мне про случайное стечение обстоятельств!
Аринин нервно дернул подбородком, и Бушенков догадался, что именно эту фразу капитан и собирался произнести.
«Нет, случайностью тут и не пахнет… – подумал он. – Хотя, может, я все раздуваю?.. Вдруг Жиган приехал в Минск к кому-нибудь в гости?.. Перепутал адрес или сунулся не в ту дверь…»
– Кому принадлежала квартира на Краснозвездной до того, как перешла к нам? – уточнил он на всякий случай.
Помедлив, Аринин ответил:
– Там проживали мать и дочь Дегтяренко.
– У нас есть данные на этих людей?
– Есть, – Капитан нервно облизнул губы. – Полина Дегтяренко, журналистка, двадцать семь лет. Ликвидирована нашим отделом 28 июля этого года. Ее дочь, Юлия Дегтяренко, шести лет, отправлена в один из минских интернатов.
– Ты что, все это наизусть помнишь? – искренне удивился Бушенков.
– Просто я руководил этой операцией.
– Ты?..
– Это было одно из моих первых дел, – напомнил капитан. – Проба пера, так сказать… Вы поручили мне разработать план устранения журналистки Дегтяренко. План вам понравился, и вы предложили мне возглавить группу ликвидации…
– Теперь вспомнил! – перебил Бушенков. – Та самая журналистка, которая на всех углах трубила, что у нашего премьера вялотекущая шизофрения… – Он нехорошо усмехнулся. – Да, крови нам она попортила изрядно. После ее статей я сам чуть не слег с инфарктом. И, что самое паршивое, писала-то более чем убедительно, опираясь на копии медицинских заключений… И где она их только раскопала?
– В психиатрической клинике. Все документы были подлинными, между прочим.