Хвала Будде! Наконец-то я могу замолчать. Беспрестанно молоть чушь мне уже порядком надоело. А вот капитан и рад бы подать голос, да не может – голосовые связки сковала судорога, в глазах муть, в голове хаос. Мне понятно его состояние. Однажды дедушка наказал меня за излишнюю вертлявость во время поединка ударом в точку дзинзо, и я на всю жизнь запомнил, что это такое. Больше я никогда без крайней необходимости не поворачивался к противнику спиной. Научили.
У милиционера подгибаются колени. Плотнее прихватываю его правой рукой, нагибаюсь вместе с ним, свободной рукой открываю заднюю дверцу автомашины. Помогая себе бедром, усаживаю обмякшего милиционера на заднее сиденье, влезаю следом, несколько развязно командую шоферу:
– Поехали, братишка, мы сели!
– Почему вдвоем?
– Не твоего ума дело, ехай давай!
– Ты, что ли, этот новенький, который Папу спас?
– Ну я, какие проблемы?
– Едем, нет проблем.
Приятно, когда тебя узнают незнакомые люди в нужный момент и в нужном месте. Где шоферюга мог меня видеть? Наверное, во время нашего с Папой победоносного возвращения, когда толпа счастливых подданных выбежала встречать воскресшего владыку и нового оруженосца.
Проехав метров двадцать, машина притормозила у шлагбаума.
– Открывай давай, не спи! – крикнул шофер охране на КПП.
– Почему втроем? – Из будки охраны вышел мужик с перебинтованной головой, осветил салон карманным фонариком. – А-а-а… это ты…
– Привет! Узнал? – обрадовался я. – Голова не болит? Извини, земляк, по-другому нельзя было, я за Папу отвечал. Да убери ты свой фонарь! Не жги глаза! И палку давай поднимай, некогда нам!
Меня боялись и уважали. Ушибленный мужик опрометью бросился обратно в будку, запустил подъемный механизм, и, как только шлагбаум приподнялся, шофер до отказа вдавил педаль газа в пол. Отъезд был плановый, и внешние патрули ничем себя не проявили. «Волга» попрыгала по ухабам, благополучно добралась до благоустроенной асфальтовой дороги и помчалась в сторону Москвы.
Как и мент чуть ранее, шофер искал моего дружеского расположения и спешил воспользоваться удачным моментом.
Он незатейливо рекламировал свою пропахшую бензином персону, беззастенчиво хвастался, травил шоферские байки и прозрачно намекал, что лучшей кандидатуры, чем он, на освободившееся после утреннего инцидента со стрельбой место личного водителя Папы мне ни за что не отыскать.
Шофер так увлекся саморекламой, что не заметил странного состояния милицейского капитана. А менту пора бы и очухаться. Двадцать минут уже без сознания.
– Командир, тормозни у обочины, мне отлить надо…
Машина послушно остановилась. Я выбрался на еще теплый асфальт. Ни впереди, ни сзади автотранспорта не видно. Ночь, тишина, и только мотор «Волги» исправно урчит под черным капотом.
– Командир! – позвал я. – А ну вылазь, глянь, чего у тебя с задним бампером делается…