– Ну! Впервые за два месяца у нас сняли сразу два люкса. Ваш земляк тоже богатенький. Дал мне двадцать долларов на чай.
Нравится мне современная молодежь. Уважаю ее, молодежь, за непосредственность и прямолинейность. Молодцы, ребята, так держать!
– Вот, милая девушка, возьмите…
– Ой! Так много!
– Для меня пустяк, а вам и на чай хватит, и на пирожные к чаю, и на чайник. Будьте любезны, паспорт мой отдайте… Спасибо за доброту. До встречи.
Под прицелом томных девичьих глаз я пересек просторный холл и побрел по лестнице. Добрел до третьего этажа, нашел свой номер.
Просторный номер, две комнаты, совмещенный санузел, балкон. Шикарная обстановка по меркам 1976 года. Стенка, диван, цветной телевизор «Радуга», на стене в «золотой» раме под стеклом репродукция Шишкина (вы будете смеяться, но действительно «Утро в сосновом лесу»). И таких люксов аж по две штуки на этаж! Ясно, что хоть один всегда будет свободен, похитители детей и это учли…
Бросаю на диван свои вещи – чемодан и рюкзак – и выхожу из номера. Запираю дверь, бегу этажом ниже. Мне не терпится навестить Толика.
Вот и его дверь, номер двадцать шесть. Стучусь.
– Откройте, пожалуйста! Я ваш земляк, живу этажом выше.
Глухие шаги за дверью, скрип задвижки. Толик возникает на пороге. Огромный, мускулистый, обнаженный, в плавках на крутых чреслах и тапочках на босу ногу.
– Шеф, вы? А как же…
Ладонью затыкаю ему рот, вталкиваю Толика в комнату.
– Тихо, ты, болван! Дверь закрой. Молодец. Теперь пошли в спальню. Наши с тобой планы немного изменились. Мы теперь нечаянно встретившиеся земляки в чужом далеком городе. Вся предварительно оговоренная конспирация отменяется. Сейчас по-быстрому разработаем новую схему взаимодействия.
– Понял, шеф. Можно я сяду?
Я только сейчас, здесь, в спальне, заметил, что у Толика посинела и распухла правая нога ниже колена.
– Кто тебя по ноге ударил, Толик?
Толя тяжело сел на свежезастеленную кровать, с облегчением вытянул травмированную ногу.
– Психи какие-то ко мне на улице пристали, шеф.
– Я же велел тебе никуда не выходить из номера!