Женщина в ответ неопределенно пожала плечами. Стук повторился, и в этот раз он был более настойчивым.
– Давай не будем открывать, – предложила Карменцита. – Мы спим. И нечего нас беспокоить.
– Может, что-то случилось? – предположил Яцек-Гарольдо.
– Конечно, случилось, – ухмыльнулась Карменцита. – У мадам Елизаветы пропали очень дорогие серьги.
– Ох уж эти твои шуточки, – ворчливо промолвил Лабуньский.
Стук вновь повторился, и кто-то за дверью громко произнес:
– Господин Гарольдини, откройте. Надо поговорить.
– Мы уже спим, приходите завтра, – сонным голосом отозвался Яцек.
– Этот разговор в ваших интересах, откройте, – настаивал некто за дверьми каюты.
– Открой, – нехотя велел магик.
Карменцита дернула плечиком, накинула на себя пеньюар, мало чего скрывающий, и пошла к дверям. Плечико у нее дернулось еще раз, когда вслед за худощавым мужчиной в их номер вошла та самая женщина, которая принимала участие в «смертельном» номере.
– Что фам угодно? – спросила Карменцита.
– Простите за столь поздний визит, – глядя на нее в упор, сказал Савелий, – но нам необходимо получить назад серьги вот этой, – он указал на Лизавету, – дамы.
– Я фас не понимать, – процедила Карменцита, медленно пятясь, так как Савелий продолжал наступать на нее. Так – Карменцита спиной, а следом за ней Савелий и Лизавета – вошли в комнату. Иллюзионист сидел на канапе в халате и курил папиросу. Он уже приготовился дать этим ночным визитерам должный отпор.
– В чем дело? – сухо спросил он и сердито уставился на Савелия. – Почему вы не давать нам отдыхать?
– Потому что мы хотим получить назад украденные вами серьги, господин иллюзионист.
– Ха-ха-ха, – деревянно рассмеялся Гарольдини, не меняя выражения лица. – Вы с ума сошли. Какие серьги?
– Те самые, с брильянтовой осыпью, что вы так ловко сняли с моей жены во время вашего эксперимента, – жестко ответил Савелий.
– Простите, но вы только что сказать, что пришли поговорить, и разговор этот в наших интерес, – напомнил Савелию Гарольдини.
– Именно, – согласился Савелий. – В ваших.