Старец, стоя на коленях перед большой, в рост человека, иконой, читал молитву.
– Неужели ты действительно веруешь? – услышал он.
Перекрестившись и коснувшись лбом каменного пола, Старец поцеловал край иконы и поклонился изображению. Потом поднялся и увидел стоящего у входа в келью Иннокентия.
– Не думал, что встретимся? – насмешливо спросил тот.
– Не думал, что ты наберешься наглости появиться здесь, – негромко ответил Старец.
– Степа, Степа, ты все-таки попал под влияние деда, а ведь он…
– Наш отец убит за веру, – перебил его Старец.
– Отца расстреляли за бандитизм. Я очень благодарен ему за то, что он сумел отправить меня в ФРГ. Когда СССР распался, я вернулся. Искал тебя, все-таки брат…
– Отец воевал за веру, – проговорил Старец. – И пролил много крови, за что и был наказан Господом. Мама погибла в огне гнева Божьего за грехи отца. Веру…
– Хватит, Степан, – остановил его Иннокентий. – Ты знаешь, зачем я здесь. И я бы хотел поговорить с твоими хозяевами. Я имею право как минимум на одну треть всего, что здесь найдется. Убивать меня не советую, со мной группа туристов, они обязательно поднимут шум. А их убивать нельзя. Как только кто-то из детишек не позвонит домой, родители сразу обратятся в милицию. Когда я смогу увидеть кого-то из твоих хозяев?
– У меня один хозяин – Господь Бог.
– Понятно! – засмеялся Иннокентий. – Я хотел бы видеть проделанную работу. Ты нашел иконы?
– Нет. Я разыскиваю их, но не для того, чтобы потревожить святые могилы.
– Если ты притворяешься, я какое-то время смогу потерпеть. Но если ты и вправду помешался, тебя придется убрать. Поверь, я сделаю это. Меня ничто не остановит. Я готов пожертвовать этими молодыми жизнями, чтобы забрать свое. Мне через многое пришлось пройти, чтобы наконец выйти на тебя. Я был уверен, что ты ищешь захоронение, и оказался прав. Но также узнал, что, оказывается, у меня немало конкурентов. И тебя кто-то использует. Может, ответишь – кто?
– Моими поступками руководит Господь.
– Хватит! Это начинает раздражать. Мне надо поговорить с кем-то, кто прикрывает тебя. И не забудь, со мной молодежь, за которую очень беспокоятся их родители. – Иннокентий вышел.
– Прости, Господи, – прошептал Старец. – Но очень хочется видеть его мертвым.
– А Тоня уже небось дома, – вздохнула рыжеволосая девушка. – Наверное, зря я не поехала с ней. Софрон сказал, что она привет всем передала. Повезло ей, что там пожарный вертолет сел. Надо было и мне уходить.
– Во, – кивнул влево пожилой мужчина. – Причаливай, сынок, место хорошее. Здесь и грибов, и ягод наберем. И недалече все ж, – подмигнул он пожилой женщине.