– Куда это он? – удивленно спросил один из пяти мужиков. – Один вышел! Мать честная, не приболел ли, часом, дядька Лука?
– Да нет вроде, – проговорил другой.
Шут напряженно смотрел вслед Торову.
– У нас все нормально, – загородив собой дверь, заявил верзила в потрепанном камуфляже. – Хозяева приболели, не велено никого пущать. Так что извиняй, мент, но делать тебе в доме нечего.
– Я по делу, – строго проговорил Салтыков.
– Не знаю никаких дел, – ответил верзила. – Пущать никого не велено ни по каким делам.
Салтыков выругался, сел в «уазик» и завел машину. Верзила плюнул ему вслед и вошел во двор.
– Погодь, Большой, – сказал ему подошедший Лука Демьянович, – мне к Афанасию надобно.
– Афанасий Семенович не принимает.
– Ты это, не строй из себя придурочного! Надобно мне к нему, и войду я, хочешь ты али нет.
Большой посмотрел на окна и открыл калитку. Торов быстро прошел в дом.
Сидевшие во дворе Торовых мужики услышали автомобильный сигнал. Вскочив, они с оружием в руках бросились к воротам. Там стояла «Нива». В открытое окно смотрел Василий Демьянович.
– Зовите Луку, – приказал он, – разговор к нему имеется. Бегом!
– Так нетути его, – ответил худой мужик. – Он ушел куда-то.
– Куда?
– Никто не знает.
– К Деновым он пошел, – сообщила вышедшая на крыльцо женщина.
– Здорово, Василиса, – кивнул Василий Демьянович. – Выходит, и вас сынок одурачил? Мои тоже супротив моей воли пошли. Значит, Лука у Денова?
– Там он, – ответила женщина.
– Погодь, – сказал Афанасий Семенович, – значит, это твой Филимон надоумил?