– А ты веришь, Ерема, что есть эти могилы? – спросил рыжеватый.
– Верю. В Бога не особо. На Руси староверы со времен царя Алексея Михайловича живут. А разница-то в чем? Двумя пальцами крестятся, курение считается грехом, и еще есть кое-какие отличия от теперешнего православия, но я не вникаю, я здесь потому, что хочу богато пожить.
– А сколько ты уже здесь?
– В общине пять годков. А здесь два года. Место уж больно удобное, незамеченным никто не подойдет. А если и подойдет, сразу не отыщет. Здесь ходов видимо-невидимо. Мы и то не все знаем. Пойдемте, все я вроде вам показал.
– А посмотреть то, что находите, можно? – спросил мужчина с усиками.
– Это уже с нашей Хранительницей разговор будет, Фекла такими делами занимается.
– А кто они такие? – спросила Фекла.
– Покровители наши, – ответил Старец. – Охраняют и все нам поставляют. Я тут не по собственной воле, но люди тянутся к правде Божьей, помочь им надобно и проводить из жизни, ежели преставится кто. Власти меня завсегда преследовали. И в колонии дважды был за веру. Но Господь помогает все перенести и тут поможет. – Он перекрестился. – Ежели захотят что-нибудь купить и обратятся к тебе, продай. Но немного. Алмазы и золото постоянно в цене растут. Надо и о себе думать. Покажи им последние находки и скажи: это все, что есть. А остальное в наш тайник снеси. Господь простит такое решение.
– Слышь, Арсен, – обратился к мужчине с усиками рыжеватый, – как тебе это?
– Не думал, что такое увижу, – усмехнулся тот. – Рабы в полном смысле этого слова. Я бы предпочел сдохнуть, пулю поймать или нож. В общем, не смог бы я так жить. Надо попросить показать товар. Надеюсь, цену они не заломят. – Он подмигнул он верзиле.
– Надеюсь и я, – усмехнулся тот.
– А как тебе, Эдик, Ерема? – спросил Арсен.
– Тот еще тип. Да и Старец тоже зверюга. Видел я его глаза, как будто к бою готовится. Тут, говорят, какой-то придурок есть, Богом спасенный. Вот посмотреть бы на него.
– Вряд ли нам его покажут, – сказал Арсен. – Он для них вроде талисмана. Люди ходят, чтобы к нему прикоснуться. Правда, говорят, и бабки с этого Старец имеет, посланник Божий, – хохотнул он.
– Интересно, кто это придумал? – спросил Эдуард. – Ведь их действительно найти могут. Но делиться, я думаю, Старец не станет. Глаза у него не те, чтоб можно было ему доверять. Я бы такого не хотел за спиной в тайге иметь.
– Согласен, – кивнул Арсен. – Но надо поговорить с этой свеклой.
– Феклой, – рассмеявшись, поправил его Эдуард.
– Да вы что, мужики, – испуганно пробормотал мужчина в болотных сапогах. – Я ж заблудился. Из Таежного я.
– Он был рядом со входом, – доложил вошедшему в грот Старцу рослый бородач с «винчестером». – Это его, – кивнул он на двустволку двенадцатого калибра, набитый патронташ, фляжку, нож в ножнах, две пачки «Примы», два коробка спичек, пачку чая, алюминиевую кружку. – И деньги, – он протянул Старцу рубли, – три тысячи ровно.
– Документы твои, сын мой, где? – тихо спросил Старец.