– На кой хрен ты тут появился? – хмуро спросил толстый лысый мужчина.
– Надо, – усмехнулся Гауптман, – дело есть. Кстати, и ты, Кок, сможешь очень неплохо заработать.
– Неплохо – это как?
– Переночевать у тебя можно?
– А чего ж нельзя? Проходи. Правда, угощать тебя нечем.
– Найдем чем угоститься.
– Тогда располагайся. А что за дело-то?
– Попозже объясню. Сейчас вот что… – Гауптман достал деньги. – Сгоняй в магазин и купи что-нибудь выпить и закусить. Поприличнее, разумеется. Коньячку возьми, фруктов и пожрать.
– А еду можно по телефону заказать, из кабака привезут.
– Отлично.
– Я пошел! – Кок шагнул к двери. – А ты позвони. Номер у телефона лежит. Я когда из рейса пришел, жрачку неделю заказывал. Строил из себя миллионера. Надоело жратву готовить на судне.
– Иди. – Гауптман вытащил сотовый, набрал номер. – Я нашел жилье, – сообщил он. – И что дальше? Ладно. А долго ждать?
– Почему ты не сказал как есть? – спросила тетя Паша.
– Да за Варьку с сыном беспокоюсь, – ответил Савелий. – А с чего ты взяла, что…
– Были у меня милиционеры. Тех убийц видел кто-то издалека. И рост ихний не тот, который ты говорил. А значит, и другое соврал. Они ж семью убили и мальчишку…
– Потому и молчу. Они запросто и Варьку, и Мишку угрохают. Мент – он и есть мент, для галочки ему надо преступников взять. А что со свидетелями будет – начхать. Ясно тебе?
– Да понятно. Но ведь они и дальше будут кровь проливать. А ты, получается, их сообщник.
– Да мне плевать на всех остальных. Я о жене и сыне думаю. Или мне дома прикажешь сидеть, чтоб быть спокойным за них? Так и это не поможет. В окно лимонку бросят, и пишите письма с того света. Пойми, боюсь я за Варьку и Мишку. Если бы меня касалось, я бы обрисовал их один к одному. Но не могу подставлять Мишку и жену. Не могу. А ты, выходит, приехала уговаривать меня, и плевать тебе на то, что с Варькой и внуком будет?!
– Не смей так со мной разговаривать! Я тебе мать заменила, когда ты только на свет появился. Я потому и приехала, что и за тебя, и за Варьку, и за внука переживаю. Их к себе заберу, и ничего с ними не случится. А ты, как на исповеди, всю правду милиционерам скажешь. Понял?