Последнее слово девятого калибра

22
18
20
22
24
26
28
30

– Вы что, номера не видите? – глухо спросил Борис Сергеевич, даже не поворачивая головы.

– Видим, что номера какие-то бакланские! – среагировал один из королей дорог.

– Боря, мы же их перевесили… – вздохнул, уклоняясь от колючего снега, Антон Павлович. – Твои – в багажнике.

Через минуту все выяснилось. Один из экипажей по просьбе следователя отправился в сопровождение, и сейчас, сидя за рулем «Волги» следственного отдела прокуратуры Москвы, Антон едва поспевал за оборотистым «Фордом». Судья понимал, что случилось страшное, но не понимал – с кем и по какому поводу. Через несколько минут все станет ясно и без помощи оглушенного Бориса, так что не было причин раздражать его вопросами.

Странное зрелище предстало их взору. Опешившие от неожиданности гаишники выскочили из «Форда», на ходу перезаряжая автоматы. А удивляться было чему. Ворота двадцать восьмого дома по улице Часовой были распахнуты настежь, и посреди них, словно пьяный мужик, стоял джип «Шевроле». Обе передние дверцы машины были распахнуты, и два тела – водитель и пассажир, свисали с сидений. В лобовом стекле, словно просверленные буравчиком, зияли два маленьких отверстия. Они находились как раз на уровне подголовников кресел. Кровь, стекая из отверстий меж глаз, пролилась на укатанный снег.

Чуть поодаль от ворот, в десяти метрах, на дороге лежали осколки автомобильного стекла и яркие куски пластмассовых фонарей. Предположить, что здесь произошло, было нетрудно. Антон сразу представил себе такую картину: распахиваются ворота, и из них выезжает автомобиль «Х». Его водитель, завидев реальную опасность, выворачивает руль и уходит вправо от основной дороги, в глубь построек. За ним следует джип, пассажирам которого везет меньше. То есть совсем не везет. Времени на маневр, подобный первому автомобилю, у него уже нет, и он, даже не выехав из ворот, становится мишенью. Как в тире. Два выстрела неизвестного стрелка (или – стрелков), и дело сделано. О профессионализме стрелявшего можно судить по тому, на какое расстояние успела уехать на полном ходу первая машина. На десять метров. Секунда, разделяющая первые два выстрела и последующие. Автомобиль понесло – вот след юза по дороге. Это и помешало стрелку проделать с пассажирами автомобиля «Х» то же, что и с пассажирами «Шевроле». Однако попасть он все-таки успел. Первым выстрелом был разбит фонарь – его осколки ближе к воротам…

На осмысление этой ситуации Антону понадобилось несколько секунд. Столько же потратил Выходцев с милиционерами, чтобы успеть скрыться в дверях дома. У соседних домов стали собираться люди. Судя по их одеждам и стоящим во дворах машинам – не простые люди. Состоятельные, а потому – боящиеся выстрелов и насилия. С ними будет разговаривать легче всего. Бывший следователь прокуратуры Струге знал это очень хорошо.

Однако пора в дом…

Борис рыскал среди замысловатой архитектуры дома в поисках… В поисках кого? Антон этого пока не знал.

– Матерь!! Божья!!! – с какими-то странными паузами раздался на втором этаже крик одного из гаишников.

Все, не сговариваясь, рванулись на этот крик с такой яростью, словно хотели спасти тех, кого спасти уже было невозможно…

В маленькой угловой комнате, смежной залу, лежало два человека. Одного из них Антон видел впервые. С лицом, забрызганным кровью, он сидел у стены, широко расставив ноги. Вывернутые вверх ладони лежали на коленях. Так умирает от выстрела человек, выстрела не ожидавший…

Вглядываясь в лицо второго, Антон почувствовал, как у него сжимается сердце. Он узнал Андрея Недоступа сразу, но смотрел в его лицо с таким вниманием, словно надеялся рассмотреть в его чертах еще не отошедшую жизнь. Он знал его всего несколько дней. То время, пока Выходцев шел по следу Лисса. Струге видел этого оперативника каждый день, общался, делился сигаретами и каждой минутой неудач и успехов поисков. И сейчас этот молодой крепкий парень сидел у стены, привалившись к ней боком. Изуродованная правая рука была откинута в сторону. Разбитое лицо и застывшая, повисшая на губе тонкая нитка крови…

Не нужно было его трепать за плечи и призывать к жизни, что пытался сделать сейчас Выходцев. Недоступ был мертв.

Антон присел перед ним и попытался догадаться о последних мыслях этого человека.

О чем он думал в последние секунды своей жизни?

– Еще никто из их родных не знает… – прошептал один из сержантов.

Выходцев оторвался от плеч Недоступа и сел рядом с ним.

– Это Лисс, Антон. Он убил Андрея и его напарника. Он же убил и тех, кого обнаружили в лесополосе, неподалеку отсюда. Андрей шел на простой поквартирный обход, а пришел в дом того, кого мы ищем. Я слышал, как их убивали, судья. – Выходцев качнул головой в сторону Бортникова.

За окном ревели моторы. Это не успели на помощь Недоступу несколько машин его коллег. Как их было много…