Парад кошмаров

Для экипажей прилетевших сюда вертолетов бой, проходящий сейчас под ними, в затерянном в джунглях поселении, оказался полной неожиданностью. О том, что против террористов, кроме них, здесь будет воевать кто-то еще, летчиков не предупредили. Стало ясно, что ситуация на месте оказалась более сложной, чем представлялось вначале. Приказ, полученный ими от командования, не предусматривал других вариантов, но пилот головного вертолета все же решил приостановить ход начавшейся операции.

– Сержант! – обратился он по рации к пилоту другого вертолета. – Приказываю: ракеты по лагерю пока не выпускать, огня из пулеметов не открывать! Сейчас летим к раздвоенной скале, а после на север – будем связываться по радио с базой!

– Вас понял, лейтенант! – прозвучало в ответ. – Следую за вами, жду новых приказаний!

Глава 37

Звуки боя, который только что прогремел в окрестностях лесного поселения, до сих пор являвшегося тайной базой преступников из организации «Дэвууд бразерс», наконец затихли. В лесу, окружающем загородку с заложниками, больше не было слышно звуков разрывающихся гранат, грохота автоматных очередей и хлопков одиночных выстрелов, свиста летящих пуль, криков и стонов раненых. Встревоженный ужасными, несвойственными дикой, «нецивилизованной» природе звуками и сотрясениями земли, животный мир джунглей притих и замер, затаившись на какое-то время. Но уже скоро среди окружающих это место деревьев снова зазвучит пение лесных птиц, дикие обезьяны вскоре как ни в чем не бывало запрыгают по своим любимым веткам, а дикобразы, длиннорогие олени и кабаны опять станут перемещаться по своим привычным тропам в путях на водопой и к облюбованным местам каждодневной кормежки.

Истратив последние патроны на разбежавшихся во все стороны бандитов и закинув ставший бесполезным автомат за спину, майор Лавров уверенными шагами направился к загородке, немного покосившейся после взрыва разорвавшейся рядом с ней гранаты. Вертолеты индийских ВВС скрылись в небе за скалой с раздвоенной верхушкой. В наступившей тишине особенно пронзительно звучал громкий женский визг, до сих пор раздающийся внутри загородки. «Наверное, это орет дочь депутатки Спивак, – подумал майор. – Надеюсь, никто из заложников не ранен и не убит? Ну, сейчас мы это увидим!»

– Майор, справа! – крикнул сзади него прапорщик Никонов.

Мгновенным, отработанным до автоматизма движением майор тут же кинулся влево, перекувыркнувшись в падении через голову. В то место, где он находился секундой раньше, ударила автоматная очередь, сбивая ветки и листья со стоящих рядом деревьев. Следующую очередь человек с автоматом выпустил уже через секунду, но уже в сторону прапорщика Никонова. Батяня не видел, что случилось с прапорщиком, но раздавшийся с той стороны сдавленный стон показал – хотя бы одна из выпущенных бандитом пуль достигла своей цели.

А майор уже набегал на человека, открывшего огонь по десантникам, – единственного члена вооруженной группировки, который после появления вертолетов не попытался скрыться в лесной чаще. Подпрыгнув вверх, Батяня вложил всю свою силу в удар ногой по автомату, который сжимали здоровенные руки бандита. Автомат полетел в кусты, но его хозяин после удара почти не шелохнулся. Стоящий перед майором противник был выше его и намного шире его в плечах. Его лицо под темно-красной чалмой было почти полностью замотано куском ткани, незакрытой оставалась лишь узкая полоска сверху, откуда на майора Лаврова с ненавистью смотрели глаза врага. Шагнув к майору, гигант с неожиданной быстротой метнул вперед громадный кулак правой руки, целясь в голову. Не без труда Батяне удалось увернуться от удара. На поясе Андрея Лаврова висел большой десантный нож, но воспользоваться им сейчас возможности у него не было. Он с удивлением обнаружил, что и у его соперника имеется точно такой же нож – до этого у других бандитов он видел только изогнутые кинжалы. В начале схватки майору удавалось избежать контакта с громадными кулаками наступавшего на него соперника. Но его собственные удары если и достигали цели, то, казалось, не причиняли противнику никакого вреда – настолько противостоящий ему враг был большим и массивным.

Подбираясь маленькими шажками к майору и нанося удары кулаками, громадный человек в темно-красной чалме постепенно придвинул его к бамбуковому частоколу, окружающему яму с заложниками. Женские крики оттуда стихли – стоявший к частоколу спиной майор не мог видеть, как из увеличившихся после взрыва гранаты щелей между кольями за их схваткой наблюдают чьи-то испуганные глаза. Бандит в очередной раз метнулся вперед, его увесистый кулак с громадной скоростью полетел в голову Батяни. В самый последний миг майор нырнул под удар и оказался лицом к лицу с врагом. Ткань, которой было замотано лицо бандита, слетела – из-под темно-красной чалмы на Батяню с ненавистью смотрел Ян Гаврилов.

– Ты? – Майор на мгновение замер.

– Да, я… твою мать! – захрипел верзила, хватая его своими громадными руками, швыряя на землю и наваливаясь сверху всем своим тяжеленным телом. – Теперь уже… не вывернешься, майоришка! – ревел он, в то время как его гигантские ручищи добрались до шеи Андрея Лаврова.

«Ну, все! – подумал Батяня. – Он зажимает мою шею, сейчас мое дыхание прервется, кровь перестанет поступать в мой мозг, и я потеряю сознание. Хотя с такой силищей он может и переломать мне шейные позвонки. Или совсем оторвать голову – если захочет!»

Но гориллоид не стал отрывать майору голову. Он, наверное, решил поиграть с беспомощным сейчас Лавровым, как кошка с мышкой.

– Ну, че, десантура? – наглым тоном спросил Гаврилов. – Так ты понял наконец, кто из нас «козел»?

Майор молчал. Отвечать негодяю он не собирался, да и не мог этого сделать.

– Сейчас придушу тебя, Лаврушка, как котенка! А потом и с московскими хлюпиками разделаюсь! – хрипло заревел бандит.

Совсем рядом, за загородкой, снова раздался испуганный женский крик. Волосатые толстые пальцы на горле Батяни снова начали сжиматься. В глазах у майора потемнело, воздуха в легких не хватало, сознание стало куда-то уплывать. Вдруг верзила дико заревел и захрипел, его пальцы снова ослабли. Сверху на лицо майора хлынула струя теплой солоноватой жидкости. Пальцы Гаврилова разжались совсем. Открыв глаза, Андрей Лавров увидел, что сидящий на нем великан обеими руками ухватился за собственное горло, только что разрезанное от уха до уха кем-то, находящимся у него за спиной. Алая струя хлестала из перерезанной сонной артерии и заливала все вокруг пульсирующими потоками горячей крови. Высвободившись из-под тяжелого тела врага и поднявшись на ноги, майор увидел перед собой пожилого человека в ярко-синей чалме и одеждах такого же цвета. Белобородый предводитель сикхов тщательно обтер куском ткани свой изогнутый кинжал и повесил его на пояс. «Спасибо, вождь!» – хотел было сказать Батяня, но из его рта вылетел только слабый хрип. «Что там с Никоновым?» – было его первой мыслью сразу после того, как он осознал, что спасен.

Над лежащим в траве прапорщиком склонились две фигуры в сикхских тюрбанах. Подойдя поближе, Андрей Лавров увидел, что они перевязывают раненого. Прапорщик Никонов был без сознания.

– Две пули попали ему в живот, – сказал Батяне по-русски молодой сикх в белой чалме. Другой, тоже уже знакомый майору сикх с черной бородой, заканчивал перевязку.