– Значит у тебя одного нервы, трудности, проблемы? Это только у тебя украли дочь? Так следует понимать твои слова? А моя дочь, значит, дома, в безопасности, да? Сидит в комнате, учит уроки?
Зудин также не выдержал:
– Прекрати истерику, Настя! И перестань нести чушь. Пойди на кухню, выпей успокоительного!
Анастасия неожиданно опустилась на диван. И заплакала, закрыв лицо руками.
Антиквар понял, что оскорбил жену. Совершенно забыв о том, что это она, а не он подверглась нападению бандитов. И это не его, а ее сегодня днем могли легко похитить или убить похитители.
Зудин подошел к дивану. Присел рядом с женой, обняв ее вздрагивающие хрупкие плечи:
– Прости меня, Настенька! Я не хотел тебя обидеть. Беда выбила меня из колеи, вот нервы и не выдержали. Прости, дорогая. Не плачь. Мы вместе поедем завтра ко мне на работу. Ты права. Одной оставаться в квартире тебе нельзя. Мы должны быть вместе, пока не вернем дочь. И мы ее вернем, даже если за спасение Катеньки мне придется отдать бандитам все, а не какие-то триста тысяч долларов.
Анастасия прижалась к мужу:
– Как нам эту ночь пережить, Олег?
Антиквар вздохнул:
– Переживем! Пойдем, коньяка немного выпьем. Это хоть на время снимет напряжение.
– А ужина сегодня нет!
– Обойдемся! Да и не полезет кусок хлеба в горло. Пойдем, дорогая! И не переживай! Вот увидишь, все будет хорошо. Завтра договоримся с бандитами о порядке передачи денег, возвращении дочери и совсем скоро Катенька вновь будет вместе с нами.
– Олег! За что нам такое наказание?
– Не знаю! Но уверен, мы справимся.
Анастасия вытерла слезы, поднялась с дивана:
– Ты прав, коньяк не помешает. На время притупит боль.
Супруги прошли на кухню.
В эту ночь они так и не смогли уснуть.
Екатерина очнулась в полночь. Удивленно осмотрела незнакомую комнату. От звука ее движений проснулся и Гринько, сидевший рядом, на стуле, назначенный охранником заложницы на эту ночь. Увидев мужчину, Катя отодвинулась к стене, сжавшись в комок.