Высадив изрядно перетрухнувших за это время девиц, Михаил повёл машину в сторону милиции.
Здание районного отделения милиции помещалось всё в том же самом приземистом, барако-образном строении на центральной площади, сбоку от голубого Ленина. Оставив машину на стоянке Шалимов прошёл в здание.
— Добрый день, — обратился он к лейтенанту с одутловатым лицом, сидевшим за пластиковой перегородкой с надписью "Дежурная часть". — Мне бы увидеть кого-нибудь из вашего начальства.
— Кого конкретно? — спросил лейтенант.
— Ну, кто у вас сейчас тут самый старший по званию? — поинтересовался Шалимов, искренно опасаясь, что как раз этот лейтенант и окажется самым большим начальником в столь поздний час. Дежурный ответить не успел, за спиной журналиста раздался глубокий, явно командирский бас.
— Ну, я тут, Мишка, старший по званию, и дальше что?
Обернувшийся журналист с изумлением принялся рассматривал высокого офицера с погонами майора. Даже рослый Шалимов смотрел на него снизу вверх.
"Метра два, не меньше у парня ростик. Баскетболист", — мелькнуло в голове у Михаила. При этаком-то росте комплекция у милиционера была скорее борцовская, а не баскетбольная. Широкоплечий, с большой, крупной головой он показался странно знакомым Шалимову. Где-то он уже видел это квадратное лицо с волевым, раздвоенным подбородком, эти бледно-голубые, широко расставленные глаза, светло-русые, почти сивые волосы. Лишь когда майор, улыбнулся и продемонстрировал приметную щель между передними верхними зубами, журналист просто ахнул.
— Семён! Бабич!
— Ну, наконец- то! Узнал всё-таки, — добродушно пробасил майор, обнимая Шалимова и увесисто похлопывая того по спине. — А то я думал ты совсем уже зазнался в своей этой столице, одноклассников признавать не хочешь.
Семён Бабич и в самом деле десять лет проучился бок о бок с Шалимовым, но они со школы не виделись, и в памяти Михаила тот остался долговязым подростком с тонкой шеей, небесно-голубыми глазами и юношескими прыщами по всему лицу. Две вещи больше всего поразили журналиста. В пору их общей юности они были одного роста, и, кроме того, Сёмка всегда смешил их своим писклявым голосом.
— Тебя не узнаешь, басина то какой у тебя прорезался! Куда свой дискант то дал, на какой склад? И вырасти ты, как это еще умудрился? Мы же были одного роста с тобой!?
Семён усмехнулся.
— В школе милиции за год еще на десять сантиметров махнул. Ну и командирский голос там же поставили. Я бы тебя тоже не узнал с этой бородой, но частенько смотрю это твоё шоу. К тому же мне уже доложили, что ты приехал.
— Это кто ж тебе донёс? Я почти ни где и не показывался, никого не предупреждал, — поразился Шалимов.
— Ты забыл Ангарку, Миша. Это тебе не Москва, тут сарафанное радио хорошо работает. Мне уже трое за сегодняшний вечер про тебя говорили. Да чего мы стоим, как два сироты? Пошли ко мне в кабинет.
Провожаемые любопытным взглядом оживившегося лейтенанта они прошли по длинному коридору в самый конец здания, и Семён толкнул дверь, на которой Михаил успел прочитать надпись: "Заместитель начальника РОВД Семён Александрович Бабич".
— А ты, однако, в чинах. Карьеру сделал, и майор, и начальник, — сказал Шалимов оглядывая скромный, спартанского типа кабинет школьного друга. Таких заведений журналист повидал за свою профессиональную деятельность не меньше сотни: стол, шкаф, пяток стульев и непременный сейф тёмно-зелёного цвета.
— Издеваешься что ли? — спросил хозяин кабинета, открывая как раз сейф и косясь на своего гостя.
— Почему? — изумился Шалимов.
ebooksa