Дрессированная смерть

– Ножом режь, – крикнул подбежавший майор.

– Сам знаю, – огрызнулся Вежновец и, выхватив клинок, висевший на поясе, четкими быстрыми движениями перерубил лямки парашюта.

Сейчас это был другой человек. Во взгляде появились воля и решительность, которых не было пять минут назад, а голос звучал резко и уверенно.

– Как далеко мы от точки назначения? – четко выговаривая слова, поинтересовался комитетчик.

– Как и планировалось, мы примерно километрах в двух от аэродрома, – спокойно отвечал Лавров, – сейчас ребята подтянутся, и будем выступать.

В их сторону уже бежали небольшими группками по двое, по трое успевшие первыми приземлиться десантники.

Становилось прохладно – солнце ведь давно спряталось за длинной грядой гор далеко на западе. По пересеченной местности передвигался небольшой отряд из пятнадцати человек, перепрыгивали через многочисленные ямы и рытвины, попадавшиеся на пути. Параллельно ему тем же курсом, только чуть отставая, следовал второй, точно такой же по численности отряд. Первую группу возглавляли Лавров с фээсбэшником. Второй командовал старший лейтенант Барханов. Через равные промежутки времени они останавливались. Андрей послал вперед разведгруппу из трех человек. Возвращаясь, они докладывали обстановку и, если все было нормально, двигались дальше.

Наконец показалась гряда скал, за которой должен был открыться аэродром. В очередной раз, отправив разведку, майор присел отдохнуть на голые камни. Его примеру последовало большинство отряда. Никто не устал после пробежки. Бойцы умели использовать каждую свободную минуту для отдыха. Лаврову сильно хотелось курить, но он избегал делать это при всех. Закурить ночью в подобных местах равносильно смерти. Наверняка, если аэродром в руках противника, тот позаботился разместить на скалах парочку снайперов. Лавров вместо сигареты сунул в зубы сорванную сухую травинку. Выражение лица вернувшегося разведчика было не столько встревоженным, сколько удивленным.

– Самолет на летном поле. Вокруг никого. При беглом осмотре местности противник не обнаружен.

– Как не обнаружен? – на миг оторопел Лавров. – Это точно? – И тут же он понял абсурдность своего вопроса. Еще бы, профессионалу и не заметить на огромной открытой площади несколько единиц бронетехники, о которых было известно по расшифровке вчерашних снимков из космоса.

– При более детальном осмотре можно сказать точнее, но я чувствую, что аэродром покинут, – продолжал докладывать боец.

– Чувства и интуиция, конечно, хороши, но пока ты у меня в подчинении, информацию будешь воспринимать глазами и ушами, – резко отрубил командир. – Ну и что ты еще чувствуешь? – усмехнувшись, спросил он.

– В самом самолете освещение отсутствует, но мне показалось… было движение в кабине пилотов.

– Там кто-нибудь остался?

– Да. Двое наблюдателей.

– Ну что ж, пойдем вместе посмотрим.

Он махнул рукой фээсбэшнику, подзывая его, и кратко обрисовал сложившееся положение.

– И что ты думаешь об этом? – недоуменно качнув головой, спросил тот.

– Самому надо глянуть. Пошли.

На пути к аэродрому Лавров просчитывал лучшие позиции для наблюдения и не без основания считал, что, возможно, они уже заняты противником. На всякий случай он шел не прямо, а по зигзагу, который сам для себя вычертил в уме, стараясь оставаться под прикрытием скал, обойти если не все, то хотя бы самые подходящие места для засады.