курьер.ru

22
18
20
22
24
26
28
30

—  А где нам просто? — Чен пожал плечами. — Значит, так: работаем втроем, тачка и стволы — за тобой.

—  Понял.

Чен внимательно оглядел подвал.

—  Как ты думаешь, — спросил он вьетнамца, — есть тут такое помещение, куда можно на несколько дней поселить человека?

—   Кажется, один из складов в этом подвале. Номер Джи-пятнадцать. Там есть свет, тепло, вентиляция. Два дня назад в Джи-десять стоял биотуалет, так его уволокли куда-то.

—   Выясни поточнее. И еще: есть в этом здании конференц-зал или что-то подобное? Может, большая комната для совещаний. Любое представительское помещение.

—   Дай подумать. Или Ди-шестьсот пятьдесят два, или Эйч-двести тридцать восемь. Да, только эти две.

—   Нарисуй.

Вонг изобразил примерное размещение комнат.

—   А зачем тебе?

—   Сам еще не знаю. Есть информация, что скоро в этом здании может собраться довольно много народа. И собрание это всех нас касается. Надо знать, где его можно устроить.

—   Скорей всего, в одной из этих двух. Кофе будете?

—   Не успеваем. Надо еще это ведро вернуть. — Китаец небрежно пнул покрышку.

—   Тогда до вечера. Как там Ши-фу?

—   Нормально. Скоро сам его увидишь, — ответил Чен уже из кабины.

Поднялись-опустились ворота, машина вскинулась по рампе, проехала мимо трактора и выкатилась к улице, запруженной мокрыми блестящими авто. Начало темнеть: рваные черные тучи плавились в красно-золотом закате, оранжевым огнем сверкали грани стеклянных башен, растворявшихся в дымных сиреневых сумерках.

Остановившись на перекрестке, Чен посмотрел на клочок бумаги, прихваченный из офиса Элизабет. Так и есть: «D652». Удовлетворенно хмыкнув, китаец включил передачу, трогаясь на загоревшийся зеленый сигнал.

Глава двадцать первая

Часом позже, когда темнота окончательно сгустилась, Андрей с Ченом сидели в машине — знакомом темном «Пежо», — которая припарковалась в китайском квартале. На заднем сиденье лежала большая спортивная сумка. В машине провели короткое совещание.

—   Значит, так, — резюмировал Чен, — вперед идет Эндрю. Обстановку он знает хуже всех, зато его никто не знает.