курьер.ru

«Сбивает пустоту сознания. А мы тоже не лохи — выдох-вдох, выдох-вдох...»

—  Так что за предложение?

—  Давай-ка прогуляемся, — взглянув в глаза Андрею, предложил Чен, — Ты не против?

—  Почему нет?

За китайской столовой стояло открытое строение — соломенный навес на деревянных столбах. Пока они были в столовой, небо вновь потемнело, и вскоре по горам понесло сильный косой дождь.

— Давай туда! — указал Чен.

Под навесом стояло несколько столов, с одной стороны очаг, сложенный из крупных закопченных камней.

— Тут наши китайцы пиво пьют. Садись, — предложил Чен, поставив на стол две банки «Хайнекена». — Начну с главного. Слушай внимательно, пожалуйста. В этой стране — не только в этой, вообще в этом регионе, — нужны русские солдаты. Зачем тут нужны солдаты, объяснять не требуется — сам видел.

— Да уж, — согласился Шинкарев. — Но почему русские?

Чен замолк на минуту, размышляя.

—  Скажи-ка мне, как ты видишь здешнюю ситуацию? Только в этой стране, не касаясь соседних.

—  Да я здесь три дня!

—  И тем не менее.

—  Ну-у-у... — начал Андрей, — этой стране угрожает военная опасность, даже две. Внутренняя, со стороны горных сепаратистов, и внешняя, со стороны поддерживающих их мусульманских отрядов и структур. Для того чтобы справиться с сепаратизмом, нужны солдаты. Это понятно. Но почему все-таки русские? Кстати, они ведь тут уже есть. И ты упоминал еще один фактор, помимо мусульман. Но не сказал какой.

—  Сейчас скажу. Регион этот, как и вся Юго-Восточная Азия, становится крупнейшим мировым узлом — экономическим, транспортным, военным. Многих он притягивает: Америку, Японию, Китай, Европейский союз, арабские страны. Есть и другие силы — не столь явные, но не менее влиятельные. И, как всегда, векторы внешней политики протягиваются во внутреннюю — есть здесь прокитайская партия, есть проамериканская, промусульманская и так далее.

Чен сидел, чуть ссутулившись, говорил тихо, монотонно, больше напоминая не китайского капитана, а эксперта из какого-нибудь «Карнеги-фаундейшн». Или штабного офицера с приличными погонами.

—  А какой партии нет, я догадываюсь, — в тон ему ответил Шинкарев.

—  Верно. Пророссийской партии нет. Нет даже косвенно-пророссийской, скажем, провьетнамской. Вообще, влияние России, как международного игрока, здесь почти не чувствуется.

—  Почему?

—  Сказывается старое недоверие к СССР, еще со времени АСЕАН. Но во многом виновата и сама Россия, точнее, ее политика последнего времени — закрытость, выход из международных организаций, отказ участвовать в разрешении конфликтов.