– Так думает наш проводник.
– Понял! Я на стреме! Мне работать без приказа, если духи высунутся из леса?
– Действуй по обстановке!
Соловьев отключил рацию. Бурмистров подвел к нему старика лет восьмидесяти. Весьма почтенный возраст для афганцев. Старик, неожиданно, неплохо владел русским языком:
– Ты звал меня, офицер, я пришел. Что ты хочешь?
– Я хочу, чтобы ты вывел из подвалов женщин и те убрали трупы из дворов.
– Среди трупов их мужья, братья. Ты хочешь, чтобы женщины начали оплакивать родных и близких?
– Я хочу, чтобы вы могли похоронить погибших по вашим обычаям до захода солнца и оказать помощь раненым. Или пусть умирают?
Старик погладил бороду:
– Раненых уберем, а погибших похороним, когда все закончится.
– А разве не все закончилось?
– Нет, офицер! Ты не знаешь Джуму, я его знаю. Он вернется.
– Вместе с отрядом Каруни?
– Сие мне неизвестно. Джума может вернуться и один. Он воин, хотя мы, жители Джилака, не хотели, чтобы такие воины находились рядом с нами. Они готовы умереть сами, поэтому и жизнь других людей для них не стоит ничего.
– Выводи людей, забирайте раненых! А с Джумой мы разберемся!
Старик вновь погладил бороду:
– У вас пока есть время уйти к пещерам.
– А что это ты вдруг проявил беспокойство о нас, убивших мужчин вашего селения?
– Они пошли за Джумой и получили свое. Рано ли поздно Наджиб привел бы их к смерти. Другого пути у них не было, как не было и выбора. Я могу идти?
– Иди!