— Бог мой! Значит, с тобой все в порядке?
— А ты сомневалась? Та баба, в чьем наряде я к тебе пришла, охотилась за мной. Меня вовремя предупредили. У нее был дружок, которого ты пригрела на своей груди. Он приходил ко мне той ночью, но, увидев труп, испугался и сбежал. Правда, мое колечко успел с пальца снять, но зато я живой осталась.
— Я догадалась о том, что они вместе. Девушки прошли в комнату.
— Он проболтался?
— В том-то и дело, что промолчал. Когда здесь мент был и допрашивал нас, он сам ему все рассказал, не дав мне рта открыть. Ни одной детали не упустил, однако некоторые моменты исказил умышленно. Будто тебя аккуратно посадили на заднее сиденье, а не бросили в багажник. И главное. О появлении девицы в этом платье с плюгавым мужичком он промолчал. Будто их вовсе не существовало.
— Все правильно. Зачем ему подставлять свою подружку.
— Его арестовали.
— Туда ему и дорога. Когда его сообщницу арестуют, то и я вернусь из мертвых. А сейчас сделаем так. Бери бумагу, садись и пиши. Конверт есть?
— Есть парочка.
— Отлично. Восполни пробелы. Напиши все, о чем парень умолчал. На конверте укажешь адрес МУРа и фамилию Марецкого.
— Может, ему позвонить? Они обещали меня вызвать.
— Я вижу. Чемодан уже собираешь. Правильно, сматывайся, но дело доведи до конца. Не век же мне на нарах маяться. Письменное признание — документ, а телефонный звонок ничего не значит. Его к делу не пришьешь.
— Ладно. Ты права.
Люба достала конверт, бумагу и села за стол.
Через пять минут конверт был запечатан.
— Положи в сумку. Прогуляемся, и опустишь в почтовый ящик. Черт, колечка жалко.
— Он отдал его Марецкому. Только без камня.
— Украл гад! Без камня оно ничего не стоит.
— Прикинулся шлангом. Но, похоже, мента кольцо не интересовало.
Люба убрала письмо в сумку и скинула халатик.