— Потому что доверяет мне. Они дружили с моим отцом. Когда отец погиб в Чечне, Геннадий Ильич помогал нашей семье. Он очень добрый человек. Я к нему отношусь как к родному.
— Очевидно, он доверял вам больше, чем другим, если рассказал об убийстве. Это дело не подвергалось огласке, и в вашей фирме о нем никто ничего не знает.
— Вы правы. Скандал распугал бы покупателей. Сейчас от них отбоя нет. Ожидается аукцион, акции растут.
— Вот как? Ответственный момент, а руководитель покидает страну.
— Его жена занимается вопросами продажи. Фирма принадлежит им обоим.
— Это нам известно. А что вы думаете об убийстве? Вы же не могли не знать Ольгу. Я прав?
— Знала. И очень боюсь за Геннадия Ильича. Я подозреваю, что она получила доступ к капиталам фирмы. То, к чему стремилась. А Геннадий Ильич — человек доверчивый, к тому же влюбленный. Он ослеп, а она выполняет роль поводыря и ведет его к краю пропасти.
— Значит, все упирается в деньги?
— А во что еще? Никакого открытия здесь нет.
Сухоруков достал фотографию из своей папки и положил
перед девушкой.
— А эту подружку вашего начальника вы знаете?
— Юлька Воронина. Очень хорошо ее помню. Одна из первых охотниц за сокровищами. Василиса Андреевна ее упрятала за решетку.
— Каким образом?
— Ее обвинили в убийстве парня, которого она наняла.
— Наняла для чего? — удивился Марецкий.
— Все очень просто. Геннадий Ильич не распоряжается деньгами фирмы. А его счета в России незначительны. Когда Юлька об этом узнала, она переключила внимание на Китаеву. Наняла хакера, сделала слепок с ключа от дома Некрасова, они проникли в дом и взломали компьютер Китаевой, где хранились все коды доступа к счетам зарубежных банков. Китаева об этом узнала. Хакера убили, а Юльку посадили, свалив на нее убийство. Сплошной примитив.
— Откуда вам известны такие подробности, Даша?
— Я знаю больше, чем Геннадий Ильич. Пользуюсь прослушивающими устройствами.
— Вы вхожи в дом Некрасовых?