Вадим подчинился.
— Ноги шире, руки на капот.
Капот оказался горячим, особенно он почувствовал его жар, когда руки завели за спину и ткнули лбом о раскаленную крышку. На запястьях защелкнулись наручники.
— Сиди в машине и жди, — крикнул милиционер шоферу, схватил задержанного за локоть и повел его к своему газику.
Задняя дверца с решеткой на окне открывалась ключом. С внутренней стороны никаких ручек не имелось. Два места, одно слева, другое справа, а впереди перегородка с небольшим зарешеченным окном.
Ну вот и допрыгался. Посадили воробушка в клетку. Дверца захлопнулась. Гаишник сел за руль, бросил ключи от наручников и планшет на переднюю панель и взялся за рацию.
— Первый, первый, шестой на связи.
— Слушаю тебя, Максим.
— Взял одного типа. Едет в Елань без вещей и документов. Говорит, обокрали. Если это не Артюхов, который сам кого-то обобрал в Михайловке. По времени совпадает, а рожу беглого мы пока не видели.
— Пусть назовет себя.
Гаишник обернулся к решетке.
— Давай свои данные.
— Вадим Сергеевич Журавлев. Москва, Ленинградский проспект, дом сорок пять, квартира тридцать шесть. Частный предприниматель.
Лейтенант вновь отвернулся.
— Слышал, Полосухин?
— Даже записал. Оставайся на месте, я за этим предпринимателем кого-нибудь пришлю. Будь начеку. По времени Артюхов уже может быть у развилки. Из колонии пришел факс с его портретом. Копию тебе подвезут. Отбой.
— Кто-то из колонии бежал? — осторожно спросил Журавлев.
— Варежку закрой, предприниматель. Я за десятилетнюю службу ни одного предпринимателя из Москвы не видел. В столице и слова такого «Елань» никто не знает. А тут, на тебе, выискался! Сиди, гнида, и не трепыхайся.
Не любят они вопросов. Все правильно.
Лейтенант вышел из машины и направился к грузовику. Жалеет теперь Николай, что связался с чужаком. Но он местный, ему проще. Вывернется.