— Ясно, за какими станками она ездила.
— Я послал за ней людей. И домой, и на дачу. Город перекрыт со всех сторон. Она никуда не денется.
— Свяжи меня с начальником охраны аэродрома.
Связь установили за пять минут. Нагорный схватил трубку.
— Горлов, доложи обстановку. Сколько охраны с губернатором и где они?
— Шесть человек отправились с картежем к вам. Четверо ужинают в диспетчерской. В самолете только экипаж. Требуется дозаправка лайнера.
— Отлично. Заправь его динамитом. Не мне тебя учить. Самолет должен разлететься на куски где-нибудь над Уралом, подальше от наших мест. За операцию отвечаешь головой. Поднеси гостинец гостям на прощание.
— Трудно, хозяин.
— А я тебе плачу не за то, чтобы ты на диване валялся. Если самолет долетит до Москвы, считай себя покойником. Конец связи.
Даже ко всему привыкший Марк онемел, глядя на брызгавшего слюной мэра.
— Не стой столбом, осел: Найди мне Прошкина, и пусть он доставит сюда Бартеньева. Я должен знать, ради кого Катя ездила в Москву. Может, это еще один выживший свидетель.
Марк вылетел из кабинета пробкой. Придется разбиться в лепешку, а приказ выполнить. Вулкан проснулся. Теперь не угодить бы под кипящую лаву.
На окраине города, когда людные кварталы остались позади, а впереди замаячила черная полоса леса, Катя схватила Антона за руку и дернула его назад.
— Стой, под колеса попадешь!
Мимо них промчался кортеж бронированных лимузинов с синими и красными мигалками на крыше.
— Психи! Людей передавят. Нашли место для гонок, — пробурчал Бартеньев.
— Боюсь, что у этих людей есть повод торопиться, _ задумчиво сказала Катя.
— Это же мэр.
— Не похоже. Не его машины. Это не Иван, а его гость. Значит, я в нем ошиблась. Страх оказался сильнее имиджа.
— О чем ты?