– Срочно отправляйся в районное отделение милиции, за которым числится это дело, и сравни снятые отпечатки пальцев с отпечатками убитых, – приказал Чернышов и, обращаясь к эксперту, добавил: – Могу я попросить вас помочь моему сотруднику?
– Ну раз так нужно для дела, – развел руками эксперт и направился вслед за Ветровым.
А тот уже натягивал в коридоре свою куртку.
В районном отделении милиции Ветров разыскал только двух милиционеров из дежурной службы. Все остальные давно разошлись по домам. Дежурные милиционеры уже успели вскипятить чайник, разложить на столе незатейливые припасы, которыми снабдили их на время ночного дежурства заботливые жены, и уже приготовились распечатать припасенную бутылку, но внезапное появление Артема Ветрова изменило их планы.
Первые слова, произнесенные Ветровым, были о режиме повышенной безопасности. Дальше Артем сообщил милиционерам, что выполняет задание, которое находится на особом контроле сразу у всех силовых министров. Названной им фамилии министра внутренних дел оказалось достаточно, чтобы милиционеры забыли про свой ужин и принялись накручивать диски телефонов, вызывая в отделение оперативных сотрудников.
Через четверть часа прибыл первый оперативник, а еще через двадцать минут тот, кто вел дело о групповом убийстве в заброшенном доме. Вскоре прибывший вместе с Артемом эксперт-криминалист получил в свое распоряжение конверт, где хранились карточки с отпечатками пальцев убитых.
Павел Чернышов, Олег Муромцев и Сергей Осипов собрались в одном из кабинетов Моздокского отдела ФСБ. Они только что вернулись с обыска, проведенного в чебуречной Акопа, и сейчас с нетерпением ожидали, какой результат привезет Артем Ветров. Ветров задерживался. Впрочем, в этом не было ничего странного. Чтобы провести сравнительный анализ отпечатков пальцев, первым делом требовалось разыскать оперативника, в производстве у которого находилось дело об убийстве. В это время нужный оперативник мог быть где угодно: дома, у любовницы, в компании приятелей, на встрече с агентом или в засаде. Он мог оказаться и на рабочем месте, но это было самое маловероятное.
Чтобы скоротать время ожидания, Муромцев и Осипов, расположившись за столом, играли в шашки, найденные здесь же, в кабинете. Павел Чернышов в очередной раз перечитывал протоколы обысков на квартире Акопа и в его чебуречной. «...изготовленные кустарным способом печати с оттисками военной комендатуры и федеральной миграционной службы... Обнаруженная в тайнике типографская краска, а также чернила используются... Собранные образцы подписей должностных лиц свидетельствуют... Инструменты для вклеивания фотографий и нанесения текста методом выдавливания...» Чернышову не требовалось внимательно читать протокол, он сам присутствовал во время обыска в чебуречной Акопа, где были изъяты все перечисленные предметы. В другом тайнике, который Акоп оборудовал в подсобном помещении своей чебуречной, была обнаружена значительная сумма денег в российской валюте и долларах США. «В его распоряжении был полный набор инструментов и материалов для изготовления фальшивых документов, – подумал Чернышов, изучая протокол обыска. – Диверсантам не пришлось проходить регистрацию в комендатуре. Связной снабдил их уже готовыми документами».
Теперь факт шпионской деятельности Акопа был установлен окончательно. «Смерть связного, конечно, затруднила задачу розыска диверсантов, – рассуждал Чернышов. – И все-таки мы вышли на их след. Сейчас надо установить, чем занимался Акоп последние дни. Ведь он готовился к прибытию диверсантов. Сделал для них документы. Стоп! – остановил себя Чернышов. – Диверсанты должны где-то жить. Квартира! Связной наверняка снял им квартиру. Если это так, квартиру можно найти. В городе много беженцев, но они все регистрируются, а хозяева квартир боятся сдавать свое жилье кому попало. Человеку без прописки и без регистрации никто квартиру не сдаст. Можно найти, – мысленно повторил свои слова Чернышов. – Жаль, времени мало. Послезавтра в Моздок прибывает премьер. Значит, на поиск базы диверсантов остался всего один день. – Павел Чернышов взглянул на часы. – Десять минут двенадцатого. Поиск придется начинать только с утра».
Дверь кабинета распахнулась от резкого толчка. На пороге стоял Артем Ветров. По его возбужденному виду можно было догадаться, что в райотдел внутренних дел он съездил не зря.
– В яблочко, Павел Андреевич! – объявил Ветров. – Спокойно, спокойно, – попытался его остановить Чернышов. – Ты чего такой запыхавшийся?
– Да я половину кабинетов обегал, пока вас отыскал, – переводя дыхание, ответил Артем. – Короче, пальцевые отпечатки на аппаратуре спутниковой связи принадлежат двум из троих застреленных диверсантами уголовников. Лоб и Ржа, кроме Акопа, держали в руках передатчик.
– Ну, положим, уголовник из них только один. Помнится мне, из всей троицы только Лоб отбывал срок.
– Верно, остальные двое так и не успели вкусить всех радостей жизни, – добавил к словам Чернышова Артем Ветров.
– Ну хорошо, мы выяснили, кому принадлежат обнаруженные на передатчике отпечатки. И что это нам дает? – оторвавшись от шашек, спросил майор Осипов.
– А дает нам это многое, Сергей Владимирович. Во-первых, понятна причина расстрела диверсантами трех мелких грабителей. Те видели передатчик, держали его в руках и уже за одно это должны были умереть. А я до последнего момента недоумевал – почему диверсантам потребовалось убивать грабителей? Да все просто. Грабители вздумали ограбить Акопа, не подозревая, что он является связным турецкой разведки. Они проникли к нему в квартиру и там обнаружили передатчик. Эта находка стала для них роковой. Не думаю, что грабители поняли, что именно они обнаружили. Но для связного и диверсантов были опасны даже такие свидетели.
– Трое грабителей обнаружили передатчик и за это были убиты, – сказал Осипов. – Но как нам это может помочь в розыске диверсантов? Насколько я понял, вы, Павел Андреевич, и раньше не сомневались, что убийство этих Лба, Гангрены и Ржи совершили они.
– Когда Лоб освободился из колонии? – вместо ответа спросил Чернышов у Артема Ветрова.
– Где-то за две недели до его убийства.
– А сидел он два года, – уточнил Чернышов. – То есть сел задолго до того, как Акоп появился в Моздоке. Когда Лоб после освобождения вернулся в родной город, он еще ничего не знал про Акопа, но практически сразу организовал ограбление его квартиры. Такое возможно только в одном случае: Лоб действовал по наводке. И если наводчик не Гангрена или Ржа, он, возможно, еще жив. Скорее всего, наводчик – это кто-то из близкого окружения Акопа, тот, кто хорошо знал хозяина чебуречной. Возможно, допросив наводчика, мы сумеем выйти на след диверсантов. Хотя на это и мало надежды.
ebooksa