Увидев наконец командира роты, Чернышов сразу успокоился.
– Олег и Артем, ко мне. Вы отгоните машину, – обратился Чернышов к водителю. – Солдат вам покажет, где ее лучше поставить. – Чернышов указал рукой на автоматчика. – Андрей, как осуществляется охрана аэродрома? – спросил Чернышов уже у капитана Васильченко.
– Согласно вашему плану, – растерянно ответил Андрей Васильченко. Вопрос Чернышова удивил его.
– У вас при себе есть схема расстановки постов охраны? – продолжал спрашивать Чернышов.
Васильченко расстегнул планшет и достал план, на котором красными линиями и точками были обозначены позиции, занятые разведротой вокруг аэродрома. Эту схему они рисовали вместе с Чернышовым, поэтому Павел Чернышов прекрасно помнил, что красными линиями обозначены позиции бойцов, находящихся в оцеплении, а точками выдвинутые вперед огневые позиции пулеметчиков и снайперов. На схеме с южной стороны аэродрома все красные точки были зачеркнуты черным карандашом.
– Что это значит? – указывая на внесенные в схему изменения, спросил у командира роты Чернышов.
– Для контроля южной границы аэродрома начальник охраны премьер-министра выставил своих снайперов, а моих бойцов приказал вернуть в линию оцепления, – объяснил Васильченко.
– Каких снайперов? О чем ты говоришь?! – воскликнул Чернышов. – Я сам видел – снайперы из бригады личной охраны сопровождают премьера!
– Так в бригаде охраны всего восемь снайперов, – пояснил Васильченко. – Четверо ездят вместе с премьером, а еще четверо контролируют южную границу аэродрома.
– Насколько я помню, протяженность южной границы больше километра. Как ее могут контролировать четыре человека?!
– Павел Андреевич, тут вы не правы, – возразил Васильченко. – С южной стороны аэродрома на несколько километров тянется чистое поле. Местность открытая, видимость отличная. Я сам проверял. Четыре хороших снайпера вполне могут контролировать всю территорию. Это, конечно, не линия обороны. Но мы ведь и не занимаемся обороной, вы сами говорили.
– Допустим, четверо снайперов просматривают все пространство перед собой. Допустим, у них перекрывающиеся сектора обстрела. Но если диверсантам удастся убить хотя бы одного из них, разве смогут оставшиеся трое по-прежнему контролировать всю зону безопасности? – Чернышов увидел, как Андрей Васильченко напряженно задумался.
– Пожалуй, нет, – сказал он после небольшой паузы.
– Уязвимость этого плана в том, что он не имеет запаса надежности, – обратился Чернышов к стоящим рядом Муромцеву и Ветрову. – Одно дело, когда километровую зону контролируют двенадцать человек, и совсем другое, когда их только четверо.
Олег Муромцев и Артем Ветров кивнули.
– Немедленно свяжитесь со снайперами из бригады охраны и сообщите им, что вы направляете к ним своих бойцов для усиления, – приказал Чернышов капитану Васильченко.
– Я не могу это сделать, Павел Андреевич, – растерянно ответил Чернышову Андрей Васильченко. – У сотрудников из московской бригады охраны своя система связи. Рабочая частота их раций мне неизвестна.
– Так, – медленно произнес полковник Чернышов.
До последнего заявления Андрея Васильченко ему казалось, что ситуацию можно легко исправить. Достаточно лишь выставить на рубеж, занимаемый снайперами ФСО, дополнительных бойцов из разведроты. Но обязательно требовалось поставить об этом в известность самих снайперов. Любого человека, вошедшего в пределы контролируемой зоны, они воспринимали как возможного террориста и могли открыть огонь на поражение. Чернышов понимал: стоит ему послать бойцов на помощь снайперам без их предварительного предупреждения, как это обернется бедой.
Решение надо было принимать немедленно, так как с минуты на минуту на аэродроме должен был появиться кортеж премьер-министра. Павел Чернышов оглянулся по сторонам – КПП, въездные ворота на аэродром, справа от ворот пятачок автомобильной стоянки. На глаза Чернышову попалась «Волга» Моздокского горотдела ФСБ. Водитель поставил ее рядом с трехосным грузовиком-вездеходом «Урал», выделенным разведроте капитана Васильченко. «В «Волге» имеется рация», – вспомнил Чернышов и поспешил к автомобилю.
ebooksa