Мастер-класс для диверсанта

Сайдаков снова сделал паузу и выжидательно посмотрел на Мордасова. Но тот еще не уловил мысль своего снайпера.

– Суть в том, командир, что во время пребывания на Кавказе премьер дважды окажется в одном и том же месте. Я имею в виду трап правительственного самолета, по которому он будет спускаться после прибытия и подниматься перед вылетом. Следовательно, после того, как самолет остановится на летном поле, а премьер отправится по своим делам, необходимо найти позицию, пусть даже за пределами аэродрома, откуда будет виден самолет премьера. Вернее, даже не весь самолет, а дверь в его борту, откуда выходил премьер, и поданный к самолету трап. После этого останется только подождать, а в тот момент, когда премьер начнет подниматься по трапу, совместить пулю с целью. То есть в данном случае с российским премьером. Все! Один точный выстрел – и задача выполнена. Ну, как тебе мой план?

Но Мордасов не разделял оптимизма своего снайпера, о чем прямо сказал Сайдакову:

– За пределами аэродрома такую позицию, о которой ты говорил, найти, безусловно, можно. Но! – Мордасов предостерегающе поднял палец. – Разве ты не знаешь, какие охранные мероприятия развернутся в Моздоке во время визита второго лица в государстве? Да весь периметр аэродрома, на который приземлится самолет российского премьера, будет взят в плотное кольцо снайперами. Тебе и близко не дадут подобраться к аэродрому, тем более произвести прицельный выстрел.

– А кто тебе сказал, командир, что я собираюсь подбираться близко? – делая ударение на последнем слове, спросил Сайдаков. – Из стандартных снайперских винтовок калибров 7,62 и 9 мм эффективный огонь по незащищенным целям ведут на расстоянии до 600 м. Соответственно, на таком же расстоянии обеспечивается безопасность охраняемого лица. Могу поспорить, на расстоянии дальше чем пятьсот метров от самолета премьера не будет ни одного снайпера. Для выполнения работы мне потребуется крупнокалиберная дальнобойная «снайперка». Меня вполне устроит американская «Лайт фифти»[11] или ее российский аналог.

«А он, оказывается, на вольных хлебах времени зря не терял», – восхищенно глядя на Сайдакова, подумал Мордасов.

За те десять лет, что он отслужил наемником, Степан Мордасов принимал участие в различных военных конфликтах по всему миру. За это время он познакомился со множеством образцов самого разнообразного стрелкового оружия, в том числе и специального. Названная Сайдаковым снайперская винтовка Мордасову была хорошо известна. Правда, ни он сам, ни его диверсанты никогда не пользовались винтовкой «Лайт фифти». Из-за своей более чем полутораметровой длины она не подходила для вооружения диверсионной группы. Кроме высокой боевой мощи, к оружию диверсантов предъявляются и другие требования, как то: легкость, компактность, простота использования. Отправляющаяся на задание диверсионная группа должна быть высокомобильной, чтобы иметь возможность уходить от преследования. А с таким крупногабаритным оружием сделать это весьма проблематично. Степан Мордасов был отлично знаком с тактикой диверсионной войны. Кроме теоретических знаний, он в течение десяти лет постигал ее на собственном опыте. Поэтому Мордасов понимал, что крупнокалиберная снайперская винтовка «Лайт фифти» не используется в качестве штатного оружия диверсионных групп. Однако она вполне годится для одноразовой акции.

Мордасов не смог не оценить возникшую у Сайдакова идею. Правда, для осуществления предложенного Сайдаковым плана имелось еще много препятствий, и основным было отсутствие дальнобойной снайперской винтовки. Но самого Сайдакова это препятствие нисколько не смутило.

– Свяжись с заказчиками, объясни им ситуацию, – предложил он Мордасову. – Уверен, они разобьются в лепешку, чтобы достать для нас необходимое оружие. Ведь другого такого случая больше не представится. Во всяком случае, иного способа выполнить заказ я не вижу.

– Прежде чем просить у заказчиков винтовку, надо до конца проработать весь план. Идем в палатку, обсудим его с Псаревым.

– Минуту, командир, – Сайдаков остановил Мордасова. – Разработать план, конечно, нужно. Ты возглавляешь группу, вот и займись этим. А мое дело – это нажать на спуск. Но вот что я хочу тебе сказать, командир. Идея об использовании дальнобойной снайперской винтовки моя, стрелять из нее предстоит тоже мне. Ты командир группы, ты будешь разрабатывать план покушения. Это наше с тобой задание, и другие члены группы к нему не имеют отношения. Поэтому я предлагаю разделить весь причитающийся гонорар пополам.

Мордасов изумленно посмотрел на Сайдакова. Когда Ришат Хакимов был еще жив и диверсионная группа состояла из пяти человек, им порой приходилось выполнять задания меньшим числом. В этом случае гонорар делился только между участниками операции. Но на это задание они отправились вчетвером, и, пробираясь из Чечни в Моздок, все рисковали одинаково. Поэтому, по мнению Мордасова, гонорар должен был делиться поровну между всеми членами группы, включая Чагина и Псарева. Об этом Мордасов прямо сказал Сайдакову. – Ты самостоятельный человек, командир, и вправе сам решать, как распорядиться своей долей, – невозмутимо ответил Сайдаков. – Но за себя я хочу сказать: меньше чем за два миллиона гринов стрелять я не буду.

Мордасов был поражен. За все время существования диверсионной группы никто из его бойцов ни разу не ставил условий командиру. Ни разу, до сегодняшнего случая.

– Это твое окончательное решение? – грозно спросил у Сайдакова Мордасов.

Но Сайдакова не смутил ни грозный тон командира, ни его хмурый взгляд.

– Окончательное, – решительно ответил он.

Больше не сказав Сайдакову ни слова, Мордасов повернулся к нему спиной и направился к палатке.

– Я хочу только предупредить тебя, командир! – крикнул ему вслед Сайдаков. – На таком расстоянии отклонение прицела на одну десятую градуса соответствует отклонению пули на три с половиной метра от цели. А отклонение на полградуса приводит уже к семнадцатиметровой ошибке. Это все равно что палить в луну. – Сайдаков опять указал рукой на висящий на небе диск луны. – При всем моем уважении к тебе, командир, я вынужден сказать, что даже ты не сможешь заменить меня. Во всей группе никто, кроме меня, не сможет поразить цель на таком расстоянии.

Мордасов опять не ответил Сайдакову, хотя понимал, что его снайпер прав. Техника снайперской стрельбы оттачивается годами. Этому искусству нельзя научиться в одночасье. И никакое, даже самое совершенное, оружие не сделает из дилетанта высококлассного стрелка. Принято считать, что для точного выстрела достаточно иметь зоркий глаз и твердую руку. Но обывательское мнение, как обычно, далеко от действительности. Техника снайперской стрельбы требует от стрелка высочайшего напряжения и сосредоточенности. Не вовремя моргнувший глаз, прерывистое дыхание, учащенный пульс – все это может привести к промаху. И это только азы, известные каждому начинающему снайперу.

Еще во время службы в Афганистане Кирилл Сайдаков уже имел разряд «снайпер первой категории». Это означало, что для него не имеет значения, когда и при каких условиях приходится стрелять: днем или ночью, в густом тумане или при ярком солнце, по неподвижному объекту или движущемуся. Цель поражалась всегда. Сайдаков умел более чем на минуту задерживать дыхание, приглушать сердечный ритм, на глаз определять скорость движения объекта и выдерживать нужное упреждение. Поэтому ему и была присвоена «первая категория», высшая степень мастерства армейского снайпера. Все это отлично знал Степан Мордасов, возглавлявший подразделение батальонной разведки, в котором служил Кирилл Сайдаков. Знал Мордасов и то, что за время службы военным наемником Сайдаков постоянно совершенствовал свое мастерство, в чем Мордасов не раз убеждался во время проведения различных диверсионных акций. За все десять лет нелегкой жизни военных наемников никто из диверсантов ни разу не пожаловался на снайпера. Мордасов понимал, что в данном случае никто из его людей не сможет заменить Сайдакова.