Профи из «Вымпела»

– Вообще никого нет. Всех эвакуировали. Правда, вертолет МЧС минут пять назад на площадь садился.

«Вертолет?! Значит, опергруппа «Вымпела» уже здесь», – сообразил Ворон.

– А как же та машина, товарищ старший лейтенант? – внезапно встрял в разговор молодой солдат из шеренги.

– Сыромятин, разговоры! – оборвал бойца старший лейтенант и, вновь обернувшись к Ворону, пояснил: – Ну да, попалась нам машина. Эмчээсники весь двор эвакуировали, по всем подъездам прошли, когда жильцов собирали, но хозяина тачки, видно, так и не нашли.

Ворон внутренне напрягся. Ни один здравомыслящий человек не оставит свою машину во взрывоопасной зоне. Поэтому ее наличие во дворе, из которого перед этим эвакуировали всех жителей, выглядит более чем странно. По крайней мере, следует выяснить, кто ее туда поставил.

– Что за машина? – быстро спросил он.

– «Жигули-семерка».

– А где вы ее видели?

– Вон в том дворе, – старший лейтенант рукой обозначил направление.

– Возможно, поблизости скрывается вооруженный террорист, – сказал Ворон старшему лейтенанту. – Возьмите трех-четырех наиболее подготовленных бойцов и следуйте за мной. Необходимо детально осмотреть этот двор.

У офицера из оцепления буквально отвисла челюсть.

– Так у нас даже патронов нет. Специальной команды не было. Обычно в оцеплении патроны не положены, вот мы боекомплект и не получали, – растерянно пробормотал он. – Куда ж с пустыми автоматами против вооруженного террориста? Он же всех моих бойцов положит.

Ворон изумленно уставился на лейтенанта, совершенно не представляя, что сказать в противовес приведенным им аргументам. Старлей же, совершенно не стыдясь собственной трусости, приблизил к контрразведчику свое лицо и доверительно зашептал:

– Вы лучше возьмите с собой ментов, – он исподтишка бросил быстрый взгляд на участвующих в эвакуации жителей постовых. – У них-то автоматы наверняка с боекомплектом.

Ворон вспомнил охрипшего, взмыленного капитана, который сорвал голос, выводя людей из опасной зоны, и, не сказав больше ничего старшему лейтенанту, молча развернулся и направился в указанный им двор. Старлей проводил контрразведчика недоуменным взглядом и, пожав плечами, вернулся на свое место в общем строю...

Машину Ворон увидел сразу, как только вошел во двор. Она стояла на заасфальтированном пятачке, за мусорными баками. Ворон подошел ближе. «Жигули-семерка», не новая, но и не очень старая. Номер Нижегородской области. В салоне ничего необычного, если не считать тряпок, небрежно брошенных на переднее сиденье. Ворон опустил глаза ниже и буквально уперся взглядом в поднятую кнопку замка водительской дверцы. Кто мог бросить незапертую машину?! Только тот, кто очень спешил или больше не рассчитывал ею воспользоваться. Открыв незапертую дверцу, Ворон сноровисто осмотрел салон «Жигулей», заглянул под сиденья, проверил перчаточный ящик. В ящике обнаружилась потертая записная книжка с заткнутой в нее авторучкой. Ворон взял книжку в руки и быстро пролистал страницы. В записной книжке хозяин «Жигулей» вел учет расхода бензина, всякий раз указывая дату очередной заправки, количество заливаемых литров и соответствующий пробег. Вряд ли такой дотошный человек мог оставить незапертую машину и тем более бросить ее в опасной зоне. А вот рвущийся на вокзал террорист не просто мог, а вынужден был так поступить, когда убедился, что все ведущие к вокзалу улицы плотно перекрыты. Куда же он отсюда направился? Ворон поднял голову и осмотрелся по сторонам. Чтобы попасть на вокзал, ему в любом случае нужно было пересечь улицу! Повторяя воображаемый путь террориста, Ворон вышел из двора и снова осмотрелся. Вряд ли он в открытую шел по улице. Значит, перейдя на противоположную сторону, снова свернул во двор. Ворон стремительно пересек проезжую часть, пустынный тротуар и, пробежав через подворотню, оказался в проходном дворе, образованном четырьмя возведенными по периметру домами. Привокзальная площадь вот за этим домом, значит, и ему туда. Ворон перебежал через двор, но, нырнув в выходящий на привокзальную площадь проход между домами, внезапно остановился... Чтобы попасть на вокзал, необходимо перейти через привокзальную площадь, триста метров совершенно открытого пространства. Сделать это незаметно практически невозможно. Кто-нибудь из бойцов внутренних войск, постовых милиционеров или его бывших коллег из «Вымпела» непременно заметил бы бегущего через площадь человека. Но! Чтобы разведать обстановку на вокзале и железнодорожной станции, вовсе не обязательно проникать туда... Ворон вспомнил, как еще во время службы в «Вымпеле» вместе со своими боевыми друзьями участвовал в захвате наблюдателя из банды террористов, готовивших взрыв ядерного реактора на Обнинской АЭС. Тогда сначала тоже все считали, что у террористов есть пособник на атомной станции. А оказалось, что наблюдатель террористов расположился на вершине опоры высоковольтной ЛЭП, подведенной к энергоблоку, и оттуда контролировал обстановку на станции.

Ворон перевел взгляд на дом, мимо которого только что пробежал. Фасад здания как раз выходит на привокзальную площадь. И из окон верхних этажей, а тем более с чердака или крышы наверняка видна не только площадь, но и территория вокзала! Опустив глаза, Ворон пробежал взглядом по дверям подъездов. Одна из них оказалась открытой. Недолго думая, Ворон вошел в подъезд. Невзрачная хрущевская пятиэтажка. Узкие лестничные марши, покорябанные, а кое-где и вовсе содранные деревянные перила. Но сейчас Ворон даже обрадовался, что оказался в таком подъезде. На крохотных, без шахт мусоропровода и лифта, площадках спрятаться абсолютно негде. Поэтому можно не опасаться, что притаившийся в подъезде террорист выстрелит ему в спину.

Шагая на носках, чтобы не скрипели подошвы полуботинок, Ворон поднялся на пятый этаж, откуда на чердак вела сварная металлическая лестница. Крышка чердачного люка была опущена, но, в отличие от столичных подъездов, замка или элементарной задвижки на ней не оказалось. И Ворон без особого труда приподнял ее. Будь у него при себе оружие, он бы стремительно вынырнул из люка, бросился на пол, откатился в сторону и сейчас вновь вскочил на ноги уже с пальцем на спусковом крючке, в полной готовности к ответному выстрелу. Но оружия нет, и приходится действовать по-другому... Удерживая одной рукой тяжелую металлическую крышку над головой, Ворон выглянул из люка, мгновенно пробежав по углам цепким внимательным взглядом. «Никого!» Придержав крышку, чтобы она с грохотом не упала обратно, Ворон выбрался на чердак. Там было не так уж темно. Одно из чердачных окон оказалось распахнуто настежь, и через него внутрь проникал дневной свет. Подойдя ближе, Ворон понял, что окно не просто распахнуто. Кто-то варварским способом выломал и сорвал с петель одну из деревянных створок. Причем выломал совсем недавно: дерево на изломе даже не потемнело. Тот, кто это сделал, очень спешил попасть на крышу и не стал тратить время на возню с оконными шпингалетами.

Ухватившись за верхний край оконной рамы, Ворон тоже выбрался на крышу. Старое, давно требующее замены кровельное железо предательски загрохотало под его ногами. Ворон беззвучно выругался сквозь зубы и, прихватив с собой выломанную оконную створку в качестве подручного предмета, бросился вверх по скату крыши...

Услышав за спиной сопровождаемый металлическим грохотом топот, Иса поспешно сунул рацию в карман и схватился за пакет со своим автоматом. Правая рука сейчас же нырнула внутрь и, нащупав между складок чужой ветровки ребристый пластик, вцепилась в пистолетную рукоятку. Палец лег на спусковой крючок. Обхватив левой рукой оружие прямо через пакет за цевье и ствольную накладку, Иса ринулся к вентиляционному коробу. Но когда до укрытия оставалось два или три метра, из-за гребня крыши вынырнул тот самый спецназовец, который на пшеничном поле застрелил обоих его бойцов. Только сейчас вместо оружия он держал в руках какой-то деревянный щит. Иса оскалился, мысленно благодаря судьбу за подаренную возможность развалить гяура вместе с его щитом одной очередью. В последний момент русский отшвырнул от себя свой щит. Но, опередив его, Иса вскинул автомат и вдавил до конца спусковой крючок.