Знайте русских!

– Сэр, прямо по носу дымы, – доложил вахтенный офицер.

– Вижу, – буркнул капитан, разглядывая в бинокль поднимающийся кверху редкий столб черного дыма. – По всей видимости, у ребят там действительно серьезные проблемы. Вот что, старпом, – командир обернулся к своему помощнику, – распорядись, чтобы аварийные и спасательные команды через двадцать минут были готовы и построились на верхней палубе.

– Есть, сэр.

– Возможно, потребуется срочная эвакуация экипажа, – продолжал капитан, – поэтому подготовьте медблок к приему раненых и сформируйте дополнительные спасательные команды.

– Есть, сэр, – немедленно отреагировал старший помощник.

– Странно, что в наших данных нет ни слова ни о каком подобного рода корабле, – пробормотал командир, неотрывно глядя в бинокль. – Или что-то прошляпили наши разведчики, или проворонили в штабе и забыли нам сообщить, что вполне допустимо.

– Сэр, – выслушав доклад и положив трубку, вахтенный офицер обратился к капитану, – судно классифицировано. Это малое десантное судно российского Военно-морского флота.

– Русские? – брови капитана поползли вверх от удивления.

– Так точно, сэр, – бесстрастно откликнулся офицер, – это «Резвый», один из кораблей, который русские прислали для конвоирования караванов. Он входит в состав международных сил противодействия пиратам.

– Черт подери, – негромко выругался командир, – что там у них произошло?

– Похоже, пожар, сэр, – отозвался старший помощник.

– Похоже на то, – согласился командир, разглядывая в оптику проступающие очертания дымящегося судна. С русского корабля вверх взлетело несколько сигнальных ракет. Значит, английский сторожевик заметили и просят о помощи.

С каждой минутой расстояние между кораблями стремительно сокращалось, и теперь даже невооруженным глазом было видно, что судно горит. Правда, языков пламени на верхней палубе видно не было, зато из задраенных переборок пробивались клубы дыма. Судно явно горело изнутри. И сильно.

– Пожарные расчеты – наверх, – распорядился командир, не отрываясь от бинокля. Уже можно было рассмотреть изможденные, закопченные лица шестерых членов экипажа, которые сгрудились у лееров на корме и махали руками, призывая на помощь.

– Сэр! Есть связь с русскими, – радостно сообщил старший помощник, – правда, сигнал очень слабый. Похоже, что у них остался только этот маломощный передатчик.

– Ну, хоть что-то, – облегченно вздохнул командир. – Запросите у них международные позывные и коды «свой-чужой». И спросите, что у них произошло и какая требуется помощь.

– Коды они подтвердили, – ответил через минуту старпом, – все позывные верны. Сомнений нет, сэр. Это русские.

– Я уж и сам вижу, что не сомалийцы, – отозвался командир. – Что там с ними стряслось?

– Как мы и предполагали – сильный пожар в машинном отделении, сэр, – доложил офицер, – корабль обездвижен и обесточен. Сильное задымление по всем палубам. Силовая установка выведена из строя. Судно передвигаться не может. Самостоятельно с пламенем экипаж справиться не в состоянии. На борту есть раненые и обожженные. Просят оказать помощь в тушении огня и эвакуировать к нам пострадавших.

– Ясно, – капитан английского сторожевика был напряжен. Нужно было быстро принимать не самое простое решение. Произойди это чрезвычайное происшествие в любой другой точке Мирового океана, он, не задумываясь, пришел бы на помощь любому, независимо от национальности и страны. Но здесь, в неспокойном Аденском заливе, командование требовало от него исполнения особых инструкций. Особенно в тех случаях, когда совершалось конвоирование судов. За спинами российских моряков сорвало крышку вертикальной шахты, и из нее с ревом вырвался столб рыжего пламени вперемежку с дымом. Двое российских моряков загорелись, как свечки, остальные бросились на помощь и принялись сбивать с товарищей пламя.