— Ладно. Лодку я тебе дам. Свой глиссер, спасательный. Но только на час. Потом темнеть будет. Иди к югу вдоль берега, там хорошие гроты. В море не выходи, засекут. Хозяева яхт — народ крутой, они сразу стреляют и никогда ни о чем не спрашивают.
— Как скажешь, командир, я человек дисциплинированный.
— Тащи свой акваланг. Глянем, чем ты снаряжен.
Акваланг и впрямь был убедительным фактором. С таким новичку не справиться. Лева смотрел на Журавлева с уважением. Зубы-то Вадим умел заговаривать, и дежурный проглядел, как ныряльщик за рапанами протащил два пистолета на борт.
Спуск к воде был крутым, лестница узкой, спускаться еще можно, но тащить акваланг вверх этажей четыре-пять уже чувствительно.
Глиссер Журавлеву понравился. Двухместный, на подводных крыльях с мощным мотором, но легковат. На большую скорость его не выведешь, может перевернуться.
Каждый получил что хотел. Лева — деньги, а Журавлев бинокль, якорь и трос.
Мотор оказался шумноватым. Поначалу он шел вдоль берега, но когда пирс исчез из виду, Журавлев вывернул руль и повел глиссер в открытое море. Ориентировался он хорошо и без компаса. Яхта не иголка, важно найти ее до темноты, а солнце уже заваливалось за Кавказский хребет.
Километрах в двух от берега начинались другие горизонты. На рейде стояло яхт восемь, не претендовавших на звание седьмого чуда света. Но чем дальше лодка уходила от берега, тем внушительнее выглядели попадавшиеся на пути плавучие красавицы — холодные, равнодушные, одинокие и гордые.
Белокрылый «Орегон» тихо покачивался на волнах на значительном расстоянии от гавани.
Журавлев сбросил обороты, и движок тихо заурчал. Подводные крылья ушли под воду, и лодка заскользила по ласковым волнам. На море стоял штиль. Метрах в трехстах от судна Журавлев застопорил ход и сбросил якорь.
Вглядываясь в окуляры мощного бинокля, он не видел оживленного движения на борту «Орегона». На верхних палубах ни души. На корме двое из судовой команды. Белые кители и фуражки были обязательным атрибутом каждого, кто служил его величеству капитану. Дисциплина на таких судах приравнивалась к военной, несмотря на мобильность команды.
За пятнадцать минут наблюдения Журавлев не обнаружил ни телохранителей, ни охранников. Из чего можно сделать вывод, что хозяина на борту нет.
Численность судовой команды на яхте он определить не смог, а главное — чего они стоят на деле.
Багровое светило перевалило за горы, зажглись звезды, и более удобного момента уже не будет.
Раздеваться Журавлев не стал — он не был уверен на сто процентов, что ему удастся вернуться на глиссер. Пистолеты он упаковал в целлофановые пакеты и сунул за ремень брюк.
Акваланг сел на плечи, клапана открыты, маска надета. Вадим перешел на нос лодки и перевалился за борт. Промокшая одежда тут же отяжелела, ботинки потащили на дно. Журавлев вынырнул, взял точное направление и поплыл. Получалось неплохо, навыки еще не утеряны безвозвратно. С ластами можно было плыть втрое быстрее, но в данном случае они не нужны. Перед ним стояли задачи другого порядка.
Белый корпус просвечивал сквозь воду. На яхте горели гирлянды и светились иллюминаторы. На нижней палубе светился только один иллюминатор. Третья каюта с кормы. Вынырнув, он сделал круг почета и определил, где что может находиться, но лишь приблизительно.
У якорной цепи он нырнул, снял акваланг и прикрепил его под водой, закрутив все вентили.
Расстояние от водной поверхности до нижней палубы не превышало пяти-шести метров. Он вцепился в якорную цепь и начал медленно взбираться наверх. Мокрые подошвы скользили и срывались, руки приняли на себя всю тяжесть тела.
ebooksa