— Глянь на снимочек. Эта красотка выходит из дома старухи. Лицо видно отчетливо. На обратной стороне написано одно слово: «Ориентировка».
Вербицкий взял фотографию:
— Знакомое лицо. Года два назад я надевал на ее запястья наручники. Тогда ее звали Алиной[1]. Страшная смесь ведьмы с гадюкой. Но как она очутилась на свободе? Срок ей отвалили немалый.
— Действуй, Илья.
Вокзальную площадь буквально взяли в тиски. Сотрудники в штатском вели наблюдение из машины, с лавочек в скверике, разгуливали по залу вокзала и по площади. Вербицкий устроился в подъезде дома напротив вокзала и с третьего этажа наблюдал за происходящим в бинокль. Рядом стоял его помощник с рацией в руках.
К площади подъехала старая иномарка, из которой вышел адвокат. Неторопливой походкой он направился к вокзалу. Как всегда, с красивой тростью.
Олег устроился на галерее главного зала, проходящей по обеим сторонам на уровне второго этажа. Он видел, как отец вошел в зал и свернул к лестнице, ведущей к камерам хранения. Через пять минут адвокат вновь появился, с чемоданом. На руках — тонкие лайковые перчатки телесного цвета. Олег достал мобильник и набрал номер.
— Тебя сопровождает целая армия следопытов.
— Кто бы сомневался. Надеюсь, у Вербицого хватит терпения, — ответил Горбунов-старший.
— С головой у него все в порядке. Жду тебя в скверике.
— Так все просто?
— Кто бы сомневался. Адвокат вышел на улицу. Вербицкий поправил бинокль.
— Вышел, — шепнул помощник.
— Он меня не интересует. Видишь красную спортивную машину? Только что подъехала.
— Там телка за рулем.
— Мне не терпится с ней пообщаться. Восемь месяцев назад она бежала из колонии, с помощью начальства. Кому хочешь мозги запудрит, исчадие ада. Дай команду перекрыть все улицы, ведущие к вокзалу.
— Понял.
Адвокат подозрительно осмотрелся по сторонам, подошел к спортивной машине и сел в нее.
— Липа? — спросила Марго.
— Настоящие. Можешь проверить..