Ландскнехт

– Але?

– Маша, здравствуй, это Виктория Николаевна. Позови Альбину, пожалуйста.

– Сейчас. Пауза.

– Да?

– Аля, это мама. Мы сейчас приедем, собирайся.

– Хорошо, я жду.

Виктория повесила трубку. Раздались гудки.

"Хорошо, – подумал Колыванов, – жди". Он записал телефон Марии и вышел на лестничную площадку. Ситуация усложнялась. Колыванов вызвал лифт. Он не даст фигуранту ни времени, ни места для маневра. Автоматический пистолет Стечкина пробьет дыры даже в его толстой шкуре, тем более что стрелять он будет в упор. Колыванов снял глушитель, чтобы пули не теряли убойной силы. Он улыбнулся. Ему нравилась его работа.

***

Они вышли из квартиры, и Мельник достал ключи, чтобы закрыть дверь, но Виктория просто нажала на цилиндр замка. Тихо клацнула пружина, и стальной язычок скользнул в нишу дверной коробки.

– Все очень просто, – с легкой грустью сказала она, – и не надо никаких ключей.

Ей было жалко покидать свой дом и уезжать из города, возможно, навсегда.

– Все будет хорошо, малыш. – Мельник поцеловал ее в щеку. – Мы обязательно вернемся. – Они выходили налегке, имея с собой лишь сумку, в которой лежали автомат и смена мельниковского белья.

Колыванов слышал, как загудел вверху лифт, и приготовил "АПС" к бою. Переводчик огня он установил в положение "автоматический огонь" и поудобнее приладил оружие у живота, чтобы не так сильно била отдача. Лифт остановился на первом этаже, двери открылись, и Колыванов нажал на спуск.

В раздвигающиеся двери Мельник увидел стоящего на площадке человека, присутствия которого не ощущалось, словно он только возник, сгустившись из воздуха, и среагировал, рванув из-за спины пистолет. Виктория, которую он пропускал к дверям, оказалась на линии огня. Грохот очереди и тупые удары пуль отбросили их к задней стенке кабины. Мельник дважды нажал на спуск, выставив ствол из-под локтя Виктории. Человек дернулся в сторону. Постороннему наблюдателю могло показаться, что они выстрелили друг в друга одновременно, но все же нападающий упредил Мельника. Падая, Виктория нажала головой кнопки, двери лифта закрылись, и он пошел вверх. Мельник подхватил ее под мышки и, дождавшись, когда лифт остановится, втащил на лестничную площадку. Он прислушался. Стрелявший куда-то исчез, так же загадочно, как и появился. Мельник сбросил сумку и опустил Викторию на пол. Она слабо хрипела, на губах выступила розоватая пена. Все тело было в крови. Мельник разорвал на ней одежду и понял, что с такими ранами она не выживет. Виктория приняла в себя весь свинец, предназначавшийся Мельнику. Две дырки в животе, три в груди. Глаза ее уже стекленели.

– А-а, – выдохнула она.

– Что? – Мельник наклонился к ее лицу.

– Аля… – изо рта вдруг хлынула кровь, Виктория выгнулась и забилась в конвульсии. Мельник отвернулся.

"Альбина", – подумал он и понял, что нужно торопиться.

– Прощай. – Мельник поцеловал Викторию и принял последний выдох. – Я люблю тебя!

Он быстро встал и взял сумку. Кровь на его губах была сладкой.