– Женат?
– Был. Умерла жена, два года назад. Лейкемия. Слыхал о такой болезни?
Тимохин кивнул:
– Слыхал, рак крови. Извини.
– Да что извиняться? Жена умерла, дочь осталась, замуж вышла, внука родила. Живем по-тихому, а куда деваться?
– Это точно!
Водитель не вмешивался в разговор старших офицеров. И вообще он производил хорошее впечатление. Спортивного телосложения, молодой еще, лет 25, спокойный. Ведет машину уверенно, но не нарушая правил.
В 21.30 «Газель» ушла с ровной дороги вправо, пошла по узкой, но тоже неплохой, асфальтированной дороге, по сторонам которой росли пирамидальные тополя. Еще через три минуты, минуя открывшиеся створки автоматических ворот, въехали на мощеный двор перед большим кирпичным двухэтажным зданием, больше напоминавшим не коттедж, а придорожную гостиницу. Все окна завешаны, первый этаж зарешечен, на крыше три «тарелки»; ни балконов, ни лоджий, ни террасы, лишь закрытое темным стеклом крыльцо. Справа от фасада здания гараж на шесть машин, под навесом две заправочные колонки, слева помещение охраны, сбоку от ворот контрольно-пропускной пункт. Забор метра под три, повсюду скрытые от взгляда непрофессионала камеры видеонаблюдения. За забором густой лес.
Тимохин, осмотрев передний двор, спросил Иванова:
– А что за зданием, Сергей Сергеевич?
– Парковая зона с открытым бассейном, забор и лес.
– И камеры видеонаблюдения?
– Заметили?
– Ты забыл, кого встречал?
– А, ну да, конечно, у вас на эти вещи глаз наметан. Да, и видеокамеры.
– Зачем их здесь столько?
Майор пожал плечами:
– Не знаю. Это не мое дело.
– Ты за них не отвечаешь?
– Нет. Мониторы стоят у начальника караула, он и следит за обстановкой. Если что-то ломается, сообщает мне, я вызываю специалиста.