Кожанов повернулся к подельнику:
– Окунь! Девицу на пол, сам в кабинет! Кейс и борсетку сюда.
Окунько свалил на ковер дочь Голубевых, предупредив:
– Не вздумай дергаться, дура, башку потеряешь.
– Она не дернется! – сказал Кожанов. – Я прослежу. Ступай. Да быстро!
Окунько вышел из спальни. Кожан повернулся к Голубевой:
– На «Лексусе» транзитные номера?
– Бумажные.
– На кого оформлен внедорожник?
– На мужа.
– А кто пригонял его сюда?
– Не знаю, какой-то мужчина, муж… покойный муж называл его гонщиком.
– Ясно! А «Паджеро» на кого оформлен?
– На меня, но пользовался машиной муж.
– Ясный палец. Баба за рулем – все одно, что обезьяна с гранатой. Документы на «Паджеро» также в борсетке или кейсе?
– Наверное, но, может быть, и в машине.
Вошел Окунько, поставил на столик кейс и борсетку. Кожан приказал:
– Вытряхни все из них, найди документы на «Лексус».
Окунько выполнил распоряжение старшего банды. На стол легли какие-то деловые бумаги, выключенный сотовый телефон, паспорт Голубева, удостоверение водителя, дорогая ручка в золотой оправе, чехол с очками, зажигалка и несколько пачек сигарет «Кент». Среди бумаг Окунь отыскал файл с документами на «Лексус», паспорт технического средства, договор купли-продажи по доверенности, страховку на три месяца, сервисную книжку. Документов на старый автомобиль не было. Кожанов спросил Ирину:
– У вас вход в гараж с улицы или есть проход и из дома?