– Точно! Простой и надежный способ.
– Хорошо, едем!
Школяров вернулся домой в прекрасном расположении духа. Из ячейки № 16 автоматической камеры хранения железнодорожного вокзала он взял причитающиеся ему за предательство 10 000 евро и премию в том же размере. Ачил сдержал слово. Школяров выпил в уютном кафе двести граммов коньяка, плотно закусив, и договорился с любовницей о ночной случке. Оборотень был доволен. Как говорится, жизнь удалась. Он смотрел на своих коллег из УВД, служивших за нищую зарплату, с превосходством и пренебрежением. Только дураки служат за зарплату. Он, Школяров, не дурак, он знает, как работать. И плевать на кодекс чести, погоны и прочую химеру типа долга перед родиной. Школяров никому ничего не должен; ему должны, он – нет. А родина? Родина там, где можно жить припеваючи. И скоро он уедет туда, где сможет тратить накопленные немалые средства. Тратить открыто, не оглядываясь, как бы кто не обратил на это внимание. С женой Зинаидой вопрос решится быстро: с собой в новую жизнь он ее не возьмет. Впрочем, как и любовницу, хотя последняя, молодая и развратная шлюшка, была и красива, и сексапильна, и умела доставить удовольствие в постели, как никакая другая из тех, с кем спал продажный майор. Он найдет себе другую. Будет менять баб как перчатки.
В этом радужном настроении он позвонил в звонок собственной квартиры. Дверь открыла жена. Школяров прошел мимо Зинаиды, словно мимо какого-то неодушевленного предмета, бросив на ходу:
– Приготовь ванную, чистое белье, трусы белые в полоску, голубую рубашку, костюм да жрать чего-нибудь!
Супруга, рано постаревшая 40-летняя женщина, тихо спросила:
– Опять пойдешь к своим девкам?
В ответ Школяров влепил жене звонкую пощечину:
– Это тебе за девок! Еще раз тявкнешь не по делу, получишь в морду. Поняла, кляча?
– Я кляча? А кто меня сделал такой? Не тебе ли я отдала свою молодость, красоту? За что ты так со мной?
Оборотень ударил жену второй раз.
– Я предупреждал!
Женщина присела на пуфик в прихожей, закрыв покрасневшее лицо маленькими ладонями, заплакала. Школяров рывком за волосы поднял жену.
– Ты, сука, не поняла, что я сказал? Слезы лить будешь, когда я отправлю тебя обратно в деревню, перед подружками-доярками – а мне здесь сцены устраивать не хера. Убил бы, тварь! Кто бы знал, как ты надоела мне. Работай, дура! У меня лишнего времени нет.
Несчастная женщина покорно пошла выполнять приказание мужа.
…Школяров лежал, нежась в ванной, когда в дверь позвонили. Он крикнул жене:
– Спроси, кто? И без разрешения не открывай!
Зинаида прошла в прихожую.
– Кто там?
Услышала голос соседки с первого этажа: