Сен-Клер. Старшему, по-видимому, было сделано предложение, которое он не мог отклонить. Но он – отклонил. Тогда у Эдгара был активизирован код на самоуничтожение, и он ушел искать вечность в океан. Для жертв последующего шантажа его гибель станет жестким беспроигрышным аргументом: если с единственным наследником финансовой империи церемониться не стали, то с вашими и подавно.
Дальше. Несмотря на усилия Кински отвести меня от лабиринта, а заодно прояснить попутно, не в деле ли Люси Карлсон, я все же попал сюда. И переговорил с Брайтом. Его участь тем самым была решена. Раз я его нашел, найдут и другие. Но уже в виде трупа. Я ничего не упустил? Конечно упустил. Ряженых на дороге и Хусаинова. Валить меня все они намеревались вчистую. Почему? Ага. Есть у меня привычка попеть, размышляя. А что я напевал? «Это удивительный был аттракцион...» Кто-то из слушающих, скорее всего технарь, а он, судя по фамилии, откуда-то с Кавказа и русский язык разумел, решил, что я уже тогда догадался и о докторе Брайте, и обо всем прочем, и – отдал соответствующий приказ. Но потом... Приказ был отменен. Кем? И – почему? «Но знаешь ты слишком много...» Значит, я знаю нечто такое, чего не знают они... Именно затем меня и оставили в живых. Пока.
Все эти мысли проскочили в секунды; я улыбнулся, стараясь, чтобы улыбка вышла ироничной.
– Знаю слишком много?.. В этом мире есть что-то «слишком»?
– Зависит от человека, времени, места и обстоятельств.
– Значит, у меня блестящее будущее.
– Это не тебе решать.
– Но и не тебе, Бетти.
– Это решать мне. – Из комнатки, в которой чародействовал покойный Фрэнк, вышел сухощавый, подтянутый мужчина среднего роста, смуглолицый, в летнем костюме. – Все никак не угомонишься?
Это был Али Юсуф Латиф. Некогда – честолюбивый молодой человек, знаток поэзии и Корана, происходивший из семьи владетельных князей пакистанского Лахора. Теперь... Откуда мне знать, кто он теперь? Хотя – догадаться можно.
– Бетти, подожди меня на воздухе.
– Да, шейх.
Девушка вышла.
– Пройдем в комнату, Дрон.
Али устроился на стуле. Мне предложил глубокое гостевое кресло. Шансов в этом случае у меня не было никаких. Али никогда не расставался с ножами и владел ими с редкостным искусством.
Али улыбнулся:
– Что скажешь, Дронов?
– Мир маленький. И он не изменился.
Глава 79
Когда мне было чуть больше двадцати, я тоже считал мир маленьким. Перелет до Карачи или Лахора занимал всего несколько часов, естественно, не прямым рейсом из Москвы – на перекладных, как правило, через Индию. И именно тагда страна на карте, такая, как Пакистан, – в ее названии мне всегда чудилось что-то сказочное, – представала равнинами, горами, плоскогорьями, разноязыкой и разноплеменной речью... Здесь говорили на урду, пушту, дари, синдхи, хинди... И естественно, на английском. На хорошем правильном английском девятнадцатого столетия, не испорченным современным сленгом и американизмами.
ebooksa