— Ну и что? — спросил Тарас вошедшего Арсентия.
— Она с Нинель сцепилась, — захохотал Арсентий. — Телевизор сшибли! Он по ним чуток и прокатился. Да все путем, — подмигнул он брату. — Скоро выпишут. Тонька говорит, вы не суйтесь. Сама, мол, с Дьячковой разберусь.
— А нам на Нинель рыпаться на хрен не надо! — заметил сидевший на диване Иван. — Когда выйдет из больницы, я к ней насчет Психа нырну. Может, добазарюсь.
— А может, и нет, — не согласился Арсентий. — Побоится, что мы из него вытрясем то, из-за чего она капканы на Психа ставит.
— В Киров послать никого нельзя, — с досадой проговорил Тарас. — Бочара враз глотку перехватит. Зря мы его людей тогда под Курском пришили.
Уж молча смотрел на Журина холодным взглядом немигающих глаз. Тому вдруг стало не по себе.
— Тебе бы удавом зваться, — проворчал он. — Или в цирке гипнотизером работать.
— Было время — работал, — бесстрастно ответил Уж.
— Подай то, принеси это, — подсказал привалившийся к стене Глыба.
— Значит, все-таки работал в цирке? — удивилась Рита. Уж едва заметно кивнул.
— Он дворником, я грузчиком, — захохотал здоровяк.
— Все равно циркачи, — сказала Эля.
— А почему из цирка ушли? — спросила Лукина.
— Одну гимнастку отдрючили, — усмехнулся Глыба. — Ништяк лошадка была, — чмокнул он толстыми твердыми губами. — Правда, Толян?
— Зачем звали? — не обращая внимания на Глыбу, спросил Романа Уж.
— Ты знаешь кого-нибудь из парней Пузыря? — опередила Уса Лукина.
— Мы до первой ходки работали на него, — басовито сказал Глыба. — Некоторых знаем.
— Постарайтесь узнать, — повернулась к нему женщина, — что нужно Пузырю от Лютого.
— Дай ключи от машины, — сказал Розе Павлов. За ним стоял Буров.
— Вы куда собрались? — спросила она.