— Ты все такой же хвастун, — не преминула поддеть его Алла.
— Настоящий человек меняется только внешне, — поучительно начал он. — А посему…
— Я сам, — прервал его стонущий голос Дубова.
Присев возле люка, Буров спокойно смотрел на подрагивающую лестницу и приближающийся свет фонарика. В губах он держал тонкий шнур, конец которого опускался вниз. Двумя руками Лев удерживал поставленную вертикально тяжелую крышку люка. Услышав медленно приближающееся прерывистое дыхание, он усмехнулся.
— Тут веревка! — раздался с лестницы молодой взволнованный голос.
— Не трогать! — успел услышать Буров команду снизу. Но чуть раньше он отпустил конец шнура и с силой захлопнул люк, задвинул засов, бросился к проему в стене. Ступив на лестницу, услышал голос Нонны:
— Стену задвинь!
Обернувшись, нащупал железное кольцо, рывком закрыл проем.
— Вверху засов, — подсказала женщина. Задвинув засов, Лев вопросительно поднял голову.
— Звезды рассматривать будешь потом! — недовольно проговорил Павлов. Буров по лестнице поднялся на чердак.
— Можно надеяться, что второго хода на чердак нет? — спросил Костя.
— Есть, — со вздохом отозвалась Нонна.
— Значит, побегать все-таки придется, — заключил Константин.
— Вряд ли, — возразил Псих. — Чердак уже проверяли.
— А ты откуда знаешь? — недоверчиво спросил Павлов.
— Он прав, — поддержал уголовника Буров. — Здесь свежие следы.
— Чингачгук и Следопыт, — буркнул Костя. — Остается надеяться, что наши товарищи правы.
— А теперь куда? — негромко спросил Лютый.
— Вообще-то вопрос задан по существу, — заметил Павлов. — И весьма своевременно.
— Я не знаю, — растерялась Гольских.