— Отлично, — тот довольно потер руки. — Старик узнает — его инфаркт хватит, — пригладив пальцами небольшие светлые усики, рассмеялся. Затем, оборвав смех, зло проговорил: — Зови Глыбу. Пора за это дело всерьез браться.
Нервно покусывая губы, Катя почти с ненавистью смотрела на телефон.
— Что с тобой? — спросил вошедший в комнату Киборг.
— Его так и не нашли! — взволнованно ответила она. — Он, наверное, уже в Москве. Он убьет меня!
— Для этого ему надо будет перешагнуть через мой труп, — усмехнулся Киборг. — А это сделать совсем не просто.
— Ты его не знаешь! — закричала Катя. — Он может все! И перешагнет через десятки трупов!
— Ты думаешь, он сумеет справиться со мной? — засмеялся бритоголовый. — Запомни: те, кто так считал, были не чета твоему уголовнику, но давно сгнили. Неужели ты думаешь, я отдам ему тебя? Ты моя! И всегда будешь моей! — Он подошел к Кате и положил руки на ее крутые бедра. — Не бойся, я не дам тебя в обиду.
— Милый, — томно прошептала Катя. — Родной мой Миша. Когда ты рядом, я никого не боюсь. Ты самый сильный, самый желанный.
Они слились в долгом поцелуе. И если глаза мужчины были сладостно закрыты, то женские искрились насмешливым торжеством. Но ее голос не выдавал истинных чувств.
— Я люблю тебя, — страстно шептала она. — Ты мой единственный. Желанный.
— Я тоже люблю тебя, — прерывисто дыша, прохрипел Михаил.
Услышав, как в замке дважды щелкнул ключ, Таня прикрыла спящую дочь и метнулась к двери. Подбежав к вешалке, достала из кармана своего пальто пистолет и под звук открывшейся двери щелкнула предохранителем. Увидев вошедшего мужа, облегченно вздохнула и сунула «Макаров» обратно. Подойдя к ней, майор поцеловал жену в губы.
— У тебя все хорошо? — Она положила руки на его сильные плечи.
— Задворского убили, — вздохнул тот. — И урку, который против него показания дал, тоже. Я приехал в тюрьму, а мне оперативники сообщают. Вьюн — это его кличка — со вторых нар на бетонный пол вниз головой прыгнул. И сокамерники в один голос то же твердят.
Отступив на шаг назад, Таня внимательно посмотрела на мужа.
— А ты вроде даже рад этому? — тихо спросила она.
— Я — рад? — притворно возмутился Фомин. И, тут же рассмеявшись, обнял ее за плечи и притянул к себе. Ты права. Я доволен, что мне не пришлось заводить дело против Задворского.
— Значит, ты доволен, что его убили? — Вывернувшись из объятий мужа, Таня отошла от него. — Но ведь он твой коллега! — звонко крикнула она. — И его вина не доказана!
— То, что он убит после слов Вьюна, — уже доказательство, — усмехнулся Александр. — Зато теперь я могу быть спокоен за вас. Мне не придется ничего доказывать. Иди ко мне, — он протянул руки к жене.
— А что с беглецами? — неожиданно спросила она.