— Вы это, — растерянно пробормотал он, — правду говорите?
Услышав его жалобный голос, увидев неподдельное удивление в глазах, женщина уже мягче проговорила:
— Али не знал ты?
Костя быстро затряс головой.
— Значит, очень сердита она на тебя, — сделала вывод тетя Соня.
— А это… ну, в общем… — запинаясь, заговорил он. — Где… сейчас где он?
— У моей сестры, — вздохнула женщина.
— Так ему уже почти шесть лет, — чуть слышно сказал Костя. Подскочив к тете Соне, он подхватил ее на руки, закружил испуганно запричитавшую женщину.
— Ой, да ты что? Отпусти, ирод! Ой, мамуля родна! Уронишь, ирод!
Бережно поставив ее на ноги, Костя рухнул на колени и смачно поцеловал сухую морщинистую руку.
— Спасибо вам! — горячо проговорил он.
— Али рад? — по-доброму посмотрев на прильнувшего к ее ладони мужчину, спросила она.
— Не то слово! — выкрикнул он. — Я счастлив! Теперь я знаю, что это такое!
— Что тут случилось? — в комнату вошла встревоженная Алла.
— Я люблю тебя! — заорал Павлов. — Слышишь?! И всегда! Всю свою жизнь любил только тебя! — Схватив растерявшуюся женщину за руки, притянул ее к себе и нежно прильнул к ее губам.
Несколько раз попытавшись освободиться, она замерла. Ее руки ласковым кольцом обвили его сильную шею. Вытерев передником неожиданно выступившие слезы, тетя Соня поспешно подошла к двери и, замахав обеими руками перед лицом заглянувшего на шум Психа, оттеснила его от комнаты.
— Что там за дела? — уворачиваясь от рук тети Сони, спросил Псих.
— Много будешь знать, состаришься скоро, — сердито ответила женщина.
— Псих! — раздался из кухни веселый голос Лютого. — Иди пивка домашнего врежем! Бабка целую банку дала!
— Да ты, никак, из психбольницы? — удивленно спросила тетя Соня. — А ведь и не подумаешь, — покачала она головой. — А-а… — догадалась женщина. — Выписали уже.