— Ну почему же… — Он вошел. — Я рад. Бесконечно рад. Потому что…
— Где же кофе? — засмеялась Бочарова и шутливо погрозила ему пальцем: — Когда я стану здесь хозяйкой, подобного промедления вашей прислуге прощать не буду. — Увидев изумленную настороженность на его лице, снова рассмеялась: — Или ваше предложение руки и сердца осталось в далеком прошлом? Конечно, — притворно вздохнула Алла, — кому я теперь нужна, бедная сиротинушка.
— Положим, вы не так уж и бедны, — возразил Зарецкий. — А насчет того, кому вы нужны… — Он посмотрел на нее долгим, испытующим взглядом.
Не отводя глаз, Алла спросила:
— Вам что-то не нравится в моем лице?
— Я уже говорил! — вдруг пылко начал Зарецкий. — И буду повторять еще и еще! Я люблю вас! Вы слышите? И буду любить всегда! — Опустившись на колени, взял руку Аллы, припал к ней долгим поцелуем.
— Не так! — Она отдернула руку и, ухватив его за плечи, привлекла к себе.
— Алла, — выдохнул Зарецкий. — Я…
Закрыв ему рот горячими губами, откинувшись на спину, она увлекла Зарецкого за собой.
— Ирка! — увидев в зеркале заднего вида стройную девичью фигуру, Саша нажал на тормоз.
— Что за Ирка? — равнодушно спросил сидевший рядом с ним рыжий здоровяк.
— Дочь Охотника, — ответил секретарь Зарецкого.
— Где? — открывая дверцу, спросил рыжий.
— Подожди, — остановил его Саша. — С ней мужик какой-то.
— Ну и что? — усмехнулся здоровяк. — Он и вякнуть не успеет, как она в машине будет. А если…
— Боюсь, Злат, ты пикнуть не успеешь, — насмешливо проговорил Саша.
— Обижаешь, Темный, — хохотнул тот. — Я таких знаешь сколько видел?
— Этот мужик Гризли с его командой поломал, — серьезно сказал Саша.
Здоровяк недоверчиво посмотрел на него.
— Ты давай за ней, — решил Темный. — А я… Вообще-то нет… — передумал он. — Я за ней пойду, а ты ребятишек собери. И ждите на квартире у Зинки. Я провожу их до места и позвоню.