– Профессор! – закричал я на весь зал. – Простите, но вам не удастся вновь отказаться от вручения государственной награды!
Уже начинавшаяся среди посетителей паника мгновенно превратилась в любопытство.
– Какой награды? – уставился на меня с пола академик.
Михаил помог ему встать, при этом крепко держа под локоток.
– Государственной премии Академии наук в области биологии! – на весь зал объявил я. – За открытие саблезубого сверчка, гриллуса махаройда полосковуса!
Пока Михаил уводил обалдевшего профессора, я повернулся к залу и торжественно объявил:
– Вы уж простите, что мы так всех напугали! Отказывается получать награду! Говорит, что его интересует только наука! Синдром Перельмана! Но настоящие учёные должны быть отмечены обществом!
Общество зааплодировало и начало высказываться в том духе, что я совершенно прав и мудрого академика надо наградить насильно.
– А саблезубый сверчок был большой? – поинтересовался какой-то любопытный мальчик. День какой-то сегодня такой – сплошь любопытные дети! Ещё у Михаила один дома – результатов анализа ждёт…
– Нет, – сказал я, но когда мальчик огорчённо вздохнул – щедро отмерил рукой расстояние в метр от пола. – Не очень большой, но свирепый, его боялись даже тигры!
Сообщив эту удивительную информацию публике (боюсь, их представление о палеонтологии уже никогда не вернётся в норму), я торопливо выскочил из зала вслед за двумя кваzи. В пустынном коридоре взял академика под свободный локоток и мрачно прошептал:
Академик издал печальный вздох и заговорил, быстро крутя головой то к Михаилу, то ко мне.
– Вы не понимаете! Вы ничего не понимаете!
– Хотите сказать, что Виктория к вам не приходила? – спросил я.
– Ну конечно же, приходила! Вы не понимаете её действия! Она же пытается спасти!
– Кого? – спросил Михаил.
– Ну как это «кого»? Их! Людей!
– Спасибо ей от лица всех людей, – сказал я. – А ну-ка рассказывайте, гражданин академик.
Полозков немного успокоился.
– Давайте присядем? Может быть, в кафе, у нас хорошее кафе…