Спец

— Ну и что! Вы мне понравились, и я хочу сделать вам подарок. Вы мне только оставьте номер своего телефона. Мне это не трудно.

— Правда? — улыбнулась она.

И эта улыбка сразила его окончательно. Было в ней что-то, что не возможно описать и рассказать другим, это можно было только почувствовать.

— Правда, — сказал он, и сейчас это действительно было правдой, а не игрой. — Мне будет приятно вам помочь.

Девушка, достав из джипа листочек и ручку, написала свой номер телефона и протянула его Бандере.

— Я позвоню, — сказал он, беря листок из ее рук, — когда вам будет удобно?

— С утра, — вновь улыбнулась она.

Бандера никогда не испытывал подобных чувств и сейчас вдруг оказался в таком положении, когда он не знал, что говорить. Раньше он всегда знал, как нужно разговаривать с девушками, но сейчас он чувствовал, что эта девушка особенная, по крайней мере для него. Чтобы выйти из положения и не показаться тупым, он решил ретироваться и потом уже обдумать все происходящее с ним.

— До встречи, — сказал Бандера, теребя в руках листок с номером ее телефона.

Девушка села в машину, улыбнулась ему на прощанье, и темный «Лэнд Крузер», блеснув на солнце широким капотом, выехал со стоянки.

А Виталий смотрел ему вслед и кроме этого «Лэнда», увозящего девушку, он не видел больше ничего. Все вдруг исчезло, и машины, и люди, остались только медленно удаляющийся «Лэнд Крузер» и воспоминание о ее улыбке.

Он не видел, как на стоянке рядом с ним припарковался зеленый «Минивен», и как из него вышла изящная, улыбающаяся блондинка в белой распахнутой шубке. Это была одна из его многих пассий. Он не слышал, как она подошла к нему, никак не прореагировал, когда она положила руки ему на плечи. Перед глазами у него стояли глаза дочери водочного короля, а в ушах звучал ее тихий голос: «Но ведь я же виновата».

Блондинка обошла его, поцеловала в щеку, ткнувшись ему в грудь своим непомерно выдающимся бюстом, а Виталий стоял и смотрел куда-то вдаль, ни поцелуй, ни прикосновение огромных грудей не произвели на него ни малейшего впечатления.

Блондинка, непонимающе удивленно посмотрев на него своими большими, ярко нарисованными глазами, спросила:

— Что это с тобой?

Помолчав, Виталий посмотрел на нее туманным взглядом и еле слышно проговорил:

— Да все нормально.

— Я же вижу, что не все нормально. Скажи мне, что с тобой? — сказала блондинка, она не узнавала Бандеру, он был какой-то не такой.

А Виталий смотрел куда-то в даль, туда, где скрылся «Лэнд Крузер», и перед глазами стояло улыбающееся лицо этой девушки, у которой он от неожиданности свалившихся на него чувств даже имени не спросил.

Это и был тот поворотный момент в его жизни, когда Бандера начал постепенно исчезать, а вместо него стал проясняться уже другой человек, с другими мыслями и пониманием жизненных ценностей. Виталий был не прав тогда, когда спустя девять месяцев говорил Ирине, что она не отдалась ему тогда в их первую встречу, и они никого не зачали. Она не отдалась ему тогда, но новый человек все же был зачат и звали этого нового человека Виталий Банин, но ему предстояло еще родиться и расти, а это дело небыстрое и, как известно, мучительное. Но сейчас, в это мгновенье состоялось его зачатие. И здесь стоял уже не совсем Бандера, поэтому блондинка и не узнавала его.