Спец

Включил передачу, тронулся…

…Толик ездит на своем велосипеде по траве, изображает из себя завзятого мотоциклиста, отсутствие звуков двигателя он с лихвой компенсирует громким рычанием. Виталий и Ирина сидят на траве и украдкой целуются, когда сын отворачивается. Но хитрый мальчишка постоянно поворачивается не вовремя, и они смеются сами над собой, застигнутые с поличным…

Виталий спускается с небес на землю и как нельзя кстати, впереди пешеходный переход, на нем люди. Виталий едва успевает затормозить, какой-то парень отпрыгивает в сторону и кричит:

— Идиот, бля! Крыша едет?!

Стайка девчонок-школьниц нерешительно стоит на зебре, размышляя, стоит ли идти дальше, джип хоть и остановился, но за рулем, по всей видимости, какой-то придурок или пьяный водитель, что у него на уме одному Богу известно.

После того как Виталий чуть не задавил парня, воспоминания его на время отпустили. Он посмотрел на приборную панель, бензиновый счетчик был на нуле. Справа была заправка, и он свернул туда. Сунул в окно деньги подскочившему заправщику:

— Полный бак!

— Хорошо! — заправщик побежал к оператору.

А Виталий вновь оказался на пикнике. Они ели бутерброды с копченой колбасой, запивали их Кока-Колой, разговаривали, смеялись, а когда Толика не было рядом, целовались. Остро пахло травой и какими-то цветами, вечерело, тени от деревьев были длинные, жара спадала. Толик притащил здоровенную сухую ветку и предложил разжечь костер, а они его уговаривали, что не надо, что уже пора домой, скоро ночь. И мальчишка поволок ветку обратно.

Заправщик завинтил крышку бака и легонько хлопнул по крыше джипа, говоря, что можно ехать. Виталий расслышал этот звук сквозь смех Ирины и, включив передачу, стал выезжать с территории заправки.

Он видел ее глаза, ее смеющиеся глаза, и они смотрели на него, он улыбался…

Удара он не почувствовал и автоматически продолжал, держа ногу на педали газа, любоваться глазами любимой, но джип двигался как-то странно медленно и тяжело, а потом он услышал скрежет металла и хруст ломающегося пластика. А потом сквозь открытое окно машины он услышал злобный крик, что именно и кто кричал, он понял не сразу, и только когда, наконец, исчезла лесная полянка, освещенная вечерним летним солнцем, он убрал ногу с педали газа и выключил передачу.

Оказывается, выезжая со стоянки, он ударил в правое заднее крыло проезжающий по улице «Ниссан-Лаурель», причем после удара он не осознал, находясь в своих воспоминаниях, он продолжал жать на газ и тяжелый, мощный джип развернул бедолагу поперек дороги. Крылоу «Лауреля» было смято так, что колесо заклинило, задний бампер был разбит в клочья и едва держался на левом кронштейне, о фонаре и говорить было нечего, его просто не было, он в виде мелких осколков украшал проезжую часть.

«Челленджер» пострадал гораздо меньше, но и его передний бампер был испорчен безвозвратно. Когда наконец джип перестал двигаться, разворачивая легковушку, из последней выскочил злой и страшно матерящийся водитель — здоровенный парень в теплой замшевой куртке и вязаной шапочке.

— Твою мать, бля!!! — орал парень и первым делом наклонился, чтоб лучше рассмотреть повреждения своей машины.

— Да ты, че сделал?! Я не понимаю! — почти в истерике орал парень, поправляя сползающую ему на лоб шапочку.

Возмущение его было вполне понятно. Парень ехал по главной, медленно, в своей полосе, ничего не нарушая. И вдруг этот обалдуй, совершенно не глядя по сторонам, выперся на своем тракторе, шарахнул его и даже после удара не остановился, а продолжал двигаться, толкать и корежить его легковушку. Ну, кто так делает?!

Из джипа спокойно вышел Виталий и, еще не совсем соображая, что и как произошло, посмотрел на протараненный им «Ниссан».

— Ты че уставился как бык на новые ворота?! — орал на него парень, размахивая руками. — Прешь куда?! Не видишь, что я еду?!

Парень кружил вокруг своей машины и причитал: