— Дорогие друзья! Мои молодые коллеги! Мы рады приветствовать новое пополнение студенческой семьи нашего института…
Декану дружно захлопали. Он жестом прервал аплодисменты.
— Совсем недавно закончилась война — святая война народа нашего за свободу, за жизнь детей, за то, чтобы колосился хлеб на полях и цвели сады. Я вижу среди вас тех, кто с оружием в руках прошел дороги войны. Примите наши поздравления, товарищи демобилизованные воины, с началом первого в вашей жизни студенческого года!
Бойко преподавал в институте еще в те времена, когда эта территория входила в состав буржуазной Польши. Очень недолго преподавал — коммуниста Бойко польская дефензива бросила в тюрьму. Сейчас он жадно всматривался в зал: перед ним сидели студенты, учить которых он мечтал в тюремных застенках. Вот парни в гимнастерках, на груди ордена, медали «За взятие…», «За освобождение…». Пожалуй, по наградам вон того чернобрового хлопца можно географию Европы изучать: с боями ее прошел, освобождая от фашизма. Демобилизованные солдаты держатся вместе, разместились на соседних скамьях.
— В 1939 году западноукраинские земли воссоединились со своей сестрой — Советской Украиной. У нас была установлена народная власть. Но война прервала мирный труд. Гитлеровцы хотели отнять у нас все, чего мы достигли, утопить в крови национальное самосознание, уничтожить нашу культуру. Речь шла о жизни и смерти Украины — это понимал каждый украинец-патриот. Фашистским оккупантам верно служили буржуазные националисты, притащившиеся в их обозе. Народы-братья одолели гитлеровского зверя. Воссоединенная Украинская Советская Социалистическая Республика залечит раны, нанесенные фашистским лихолетьем, и станет еще сильнее, еще краше. Мы сердечно приветствуем сегодня детей рабочих и крестьян, которым Советская власть открыла широкую дорогу к знаниям…
Девчата устроились отдельно от хлопцев. Гафийки, Стефки — дочери вчерашних батрачек — будут учиться крепко, основательно. Сызмальства ведь привыкли трудиться от зари до зари. Одетые в простенькие сукенкн, сшитые старательным, но не сведущим в модах местечковым портным. Рядом с ними — пареньки в пиджачках грубого сукна, неуклюжие, стеснительные. В глазах у них крутое упрямство: выучимся. И действительно, выучатся — молодые интеллигенты, они будут верно служить народной власти. Все старше, чем положено для первого курса, — по три — четыре года украла война.
Несколько горожанок держатся более независимо. Они и одеты получше.
— Учитесь и помните, что дорогу к знаниям вам открыл народ. Вы будете его полномочными представителями в науке! — так закончил свою речь декан.
Прошло всего пять дней занятий. Это собрание было первым для сотни парней и девчат, ставших студентами областного педагогического института. После приветствий представителей общественных организаций декан предложил выбрать старостат.
— Загребельного старостой! — выкрикнул кто-то из демобилизованных.
— Товарищ Загребельный, встаньте, пожалуйста, — попросил декан.
Поднялся широкоплечий парень. Руки по швам, подбородок вскинут:
— Старший сержант Загребельный!
Все засмеялись, и студент виновато объяснил:
— Простите, не привык я еще по-гражданскому. Только из армии, трудно к мирной жизни приспосабливаюсь…
— Ладный из тебя староста получится, товарищ старший сержант, — с удовольствием отметил декан. — А кого тебе в помощники определим? Может, дивчину? Девушек ведь здесь большинство, им и власть.
В аудитории установилась тишина. Ребята раздумывали, поглядывали на соседей. В самом деле, кого?
— Иву Менжерес! — предложили из девчоночьих рядов.
— Кто назвал кандидатуру Менжерес — встаньте.
Поднялась высокая белокурая студентка. Смело затараторила:
ebooksa