— Вы забыли, что мы должны позвонить Мерлену.
Я и вправду умудрился позабыть об этом и был бы рад не вспоминать и дальше, однако путешествие оплачивал все-таки он. Я почистил плащ, умылся, вымыл ботинки и, причесавшись, отправился на поиски телефона: в моем распоряжении оставалось четыре минуты.
Я позвонил в отель Мерлену, сказал телефонистке, что это tres important,[66] и наконец связался с самим Мерленом.
— Mon Dieu![67] — взорвался он. — Что там с вами стряслось? После Динадана от вас никаких известии! Уже больше суток! Все, чем я располагаю, — это радио и газеты, и кругом только и разговоров, что о перестрелке в Оверни! Что за…
— Помолчите, Анри, — оборвал я его. — Мы уже здесь. Если желаете повидаться с нами, минут через двадцать мы будем на станции Корнавен.
Последовала пауза, затем он произнес:
— Я вас там встречу.
— Просто пройдите через билетную кассу к буфету.
Кто-то проскользнул в соседнюю кабину. Я мельком глянул через стекло и, торопливо проговорив:
— В общем, встретимся в Корнавене через двадцать минут, — повесил трубку.
Я выскочил наружу и очутился в соседней кабине, прежде чем мисс Джармен закончила набирать номер. С размаху хлопнув рукой по рычажку телефона, я прервал связь, а другой рукой рывком выдернул ее из кабинки.
Она изобразила на лице невинное удивление:
— И зачем же вы….
— На границе вы держались молодцом, — мрачно заметил я. — Ни к чему сейчас портить впечатление. Я же вам сказал — все звонки запрещены.
— Но я всего лишь хотела позвонить в замок.
— Могли бы спросить у меня разрешения.
Одной рукой я крепко держал ее под локоть и, пока мы шли через зал, со стороны нас никак нельзя было принять за влюбленную парочку во время медового месяца.
— Но я подумала, что вы можете не разрешить, — проворковала она.
Я лишь метнул на нее взгляд и промолчал. Мы подошли ко входу одновременно с Харви и Маганхардом. В автобусе включили свет, и пассажиры с утомленным видом забирались в салон. Судя по обилию бород и гитар, они, похоже, прибыли каким-нибудь дешевым ночным рейсом из Парижа или Лондона. Я-то рассчитывал на более высокий класс — из соображений маскировки, а не снобизма. Каким бы помятым ни был Маганхард, его все же никак нельзя было принять за студента.
Но по крайней мере студенты не читают криминальной хроники в газетах. Мы забрались в автобус и оплатили проезд, не привлекая ничьего внимания.
ebooksa