Он улыбнулся, но лишь одними губами. Ему было прекрасно известно, сколь бережно следует обращаться с мультимиллионерами — как, впрочем, и любому блюстителю закона в Монтрё. И, вполне возможно, в течение последних тридцати минут он выслушивал ту же самую песню от Маганхарда.
Он спросил, так чего же я от него хочу?
Я украдкой глянул на часы: если генерал будет пунктуален, у меня осталось около пятидесяти секунд. Я объяснил, что всего лишь хочу, чтобы Маганхарда пару дней подержали в тюрьме, сочинив какое-нибудь правдоподобное обвинение. Как насчет нелегального проникновения в Швейцарию? Готов поспорить, что у Маганхарда в паспорте не проставлена въездная виза.
Он холодно напомнил мне, что ни один суд в Европе не сочтет это доказательством: слишком многие пограничные посты вообще не утруждают себя штемпелеванием паспортов. Кроме того, по закону Маганхард является жителем Швейцарии, что только усложняло положение.
Я начал выходить из себя. Что ж, пусть придумывает собственные обвинений. Черт, возьми, в конце концов арест произвел он, а не я. Полагаю, какие-то основания у него для этого все же были…
Зазвонил телефон.
Он взглянул на него, затем на меня и снял трубку.
— Lucan… Ah, bonjour, mon General…[76]
Я вернулся в своем кресле и притворился, что делаю вид, что не слушаю.
Поначалу реплики Люкана ограничивались категоричным «non», осторожным «oui», а также «C"est possible»,[77] но потом он поинтересовался, кто сообщил генералу об аресте Маганхарда.
Я отбросил все свое притворство и прошипел, что он никому не должен сообщать, что арестовал Маганхарда, — адвокаты Маганхарда ни в коем случае не должны об этом знать, иначе он погубит нас обоих…
Он махнул рукой, чтобы я замолчал, но, кажется, несколько побледнел. Закончил разговор он решительным заявлением, что официально ничего сообщить не может. Я в душе понадеялся, что генерал в ответ заявил о своем намерении тотчас сделать эту новость достоянием гласности.
Я потребовал объяснении и в ответ выслушал краткое изложение истории генерала, а также оценку его положения в обществе. От всего этого я лишь пренебрежительно отмахнулся: совершенно очевидно, что ему следует немедленно арестовать и генерала тоже. Только так можно избежать огласки.
Он расхохотался мне в лицо.
Тут я позволил Роберу Грифле выйти из себя и разыграл мой пятый туз: он, Люкан, сделает все как я сказал, в противном же случае я, Грифле, призову на его голову весь гнев Французской республики и раздавлю его как постельного клопа. Пора бы уже легавым в Монтрё вставать по стойке смирно, когда с ними разговаривает настоящий полицейский из-за границы, или же, ей-богу…
Как раз этого-то настоящий Грифле никогда не стал бы делать: швейцарские чиновники автоматически взрываются, стоит только их могущественным соседям сказать: «а не то…». Через три минуты после того, как меня вышвырнули вон, следом за мной вышвырнули и Маганхарда. Испугался ли Люкан того, что совершил ошибку, которая может дорого ему обойтись, либо же поступил так, чтобы досадить мне, — этим я не поинтересовался и гадать не стал.
С четверть мили я шел за Маганхардом, чтобы удостовериться, что за ним не следит никто другой, затем догнал его и велел отправляться в номер 510 и хотя бы теперь изменить свою чертову прическу. Он безоговорочно подчинился, а я, взяв такси, последовал за ним.
Глава 25
И вот все мы собрались в 510-м номере.
Харви и мисс Джармен, сбросив верхнюю одежду в этом пекле, жадно поглощали шампанское. Генерал по-прежнему восседал в своем кресле у камина. Морган удивленно вкинул брови, впустив нас в номер, но промолчал.
ebooksa