Гвардия президента

22
18
20
22
24
26
28
30

– Конечно, мы воспользуемся такой возможностью! – Талеев широкими шагами расхаживал по просторному гостиничному номеру. – Но не думаю, что целесообразно заявиться на это представление в полном составе. Достаточно одной Гюльчатай, которую мечтают лицезреть там норвежские власти; в качестве внешнего обеспечения пойдет Толя. К «небожителям» не суйся, поддерживайте радиосвязь по обычному переговорнику. Это естественно, ведь вы – репортеры, а журналисты должны согласовывать свои действия. Возьмешь видеокамеру. Мое отсутствие тоже вполне мотивировано: недостаточно восстановился после… походных приключений. Хотя уверен, с таким раскладом наши «оппоненты» не согласятся и наверняка предложат что-то свое. Будьте настороже, ребята! При малейших признаках опасности тут же уходите с «линии огня».

Вечером на электронную почту Геры Куратор переслал фоторобот Салаха. На нем террорист был без бороды, очков и чалмы. Из-под падающей на лоб челки темных волос пристально смотрели близко посаженные светлые глаза. Взгляд неприятный, как неживой, и в то же время цепкий. Аккуратная бородка-эспаньолка придавала лицу чуть уловимый восточный колорит, который усиливался длинным тонким носом. Как особую примету Москва указала привычку Салаха постоянно щипать кончик своего носа большим и указательным пальцами левой руки, отчего голос слышится тихо и глухо.

Трое мужчин и девушка молча вглядывались в экран монитора, запоминая отдельные детали.

– Ну что, никто здесь такого гражданина не встречал? – спросил Вадим и посмотрел на Галю. Двое других мужчин тоже повернули головы в ее сторону.

– Что это вы хором на меня уставились? А, понимаю. Только все эти приемы, симпозиумы, банкеты командир тоже посещал, – не без ехидства заметила девушка.

– Не все! – В голосе Талеева слышались мстительные нотки. – Это у нас госпожа Алексеева плодотворно и без выходных трудилась на ниве установления прочных международных контактов.

– Ах, простите, я совсем позабыла, что наш шеф предпочитал специализироваться в дегустационно-прикладной области, явно тяготея к непритязательным забавам колоритных представителей местного люмпенизированного пролетариата.

В ответ на такую яркую тираду рассмеялся даже Анатолий. Зато Гера, похоже, всерьез завелся:

– Да-да! И фактической пользы от моих контактов было неизмеримо больше!

– Ну еще бы! Половина шахтерского общежития не смогли в забой спуститься по причине сногсшибательного головокружения на почве алкогольной интоксикации. А другая половина не выдала на-гора и тридцати процентов плана: руки тряслись. Без сомнения – на той же почве!

Тут и Вадим как-то сдавленно хрюкнул в нос и негромко пробубнил что-то похожее на «милые бранятся…». Но тут же осекся под испепеляющими взглядами обоих участников перепалки.

В сообщении была еще небольшая приписочка научного характера. О том, что уровень радиации в ледяной пещере, замеренный Талеевым, никак не мог быть следствием каких-либо природных явлений или катаклизмов. А поскольку залежей чего-либо радиоактивного на Шпицбергене пока не обнаружено, подобная радиация, безусловно, является наведенной, то есть образовавшейся вследствие длительного контакта с радиоактивными материалами. Что и требовалось доказать. Будто кто-то здесь в этом сомневался!

– Эх, обожаю наше кремлевское руководство, – тут Вадик театральным жестом прикрыл рот рукой, – пардон, наше ненавязчивое высокое начальство, за лаконичность и невмешательство! Никаких тебе политинформаций о росте террористической угрозы, никакого поэтапного плана действий. Работай в свое удовольствие!

– А план один – «зараза» не должна покинуть Шпицберген. – Против такого железного аргумента Талеева не возражал никто из присутствующих. – Ну, а тебе, Вадик, эксклюзивное «удовольствие»: попытайся с утра отыскать нашего разлюбезного доктора Вениамина Николаевича. Очень хочется задать ему пару вопросиков по специальности.

Вадим удовлетворенно кивнул.

– Тогда давайте отдыхать. День завтра напряженный.

С утра Вадим решил заглянуть в клинику, чтобы узнать домашний адрес доктора и нанести туда визит. Он надеялся, что ему удастся другими глазами взглянуть на обстановку этого жилища, нежели сослуживцам или местной милиции, и найти какие-то подсказки к разгадке исчезновения Вениамина Николаевича.

Место за дежурным столиком теперь занимала миловидная блондиночка лет двадцати с небольшим, которая с видимым удовольствием и плохо скрываемым кокетством откликнулась на вежливо-настойчивые расспросы обаятельного и обходительного столичного репортера. А пока она искала в папках список адресов сотрудников клиники, внимание Вадика привлекли несколько инструкций, лежащих под стеклом на ее рабочем столе. Даже не сами инструкции, а распоряжение, написанное от руки на одной из них: «Ежедневно в 9.00 совещание в кабинете главного врача. Явка ВСЕГО персонала ОБЯЗАТЕЛЬНА!»

– Оказывается, строгий он у вас, Вениамин Николаевич, – заметил Вадик, когда медсестра принесла, наконец, нужный список.

– Вовсе нет! – запротестовала девушка. – Он интеллигентный и мягкий. А вот кое-кто у нас этим пользуется: постоянно опаздывают, грязь не убирают за собой после дежурства. И никогда на следующий прием лекарства не раскладывают!