Галя слегка смутилась, но ничего не произнесла, а развернувшись, быстрым шагом двинулась по направлению к своему недавнему узилищу.
Теперь Анатолий шел вдоль длинного коридора с пассажирскими каютами. Некоторые двери были распахнуты, некоторые просто закрыты, но не заперты на ключ. Все были пусты. Ему попались только три запертые каюты. У двух он постоял, прислушиваясь, а дверь третьей вышиб плечом, уловив внутри какой-то шорох. Это оказались просто листы бумаги, сброшенные со стола порывом ветра через распахнутый иллюминатор. Ладно, дверь спишут на бесчинства террористов.
Коридор заканчивался вертикальным трапом на верхнюю палубу. До него оставалось не более четырех метров, когда слева внезапно открылось небольшое ответвление на три каюты. Толя в это время сосредоточил свое внимание на правой стороне коридора, где его привлекла хлопающая, вероятно из-за сквозняка, дверь. Поэтому почти незаметное движение в полутьме «аппендикса» он уловил лишь боковым зрением и начал поворот туловища влево с небольшим опозданием. Это и сыграло свою роковую роль.
Увесистый металлический предмет, летящий с большой скоростью, попал одним концом в его голову, чуть выше виска, а вторым ударил в левое плечо. Сильный удар сбил Анатолия с ног и отбросил на противоположную переборку. Несмотря на меркнущее сознание, он попытался привстать, но был окончательно обездвижен точным ударом в подбородок.
Над неподвижным телом склонилась женщина в черном комбинезоне. Ногой она небрежно откатила в сторону так пригодившийся ей огнетушитель. Потом профессионально ловко ощупала карманы и сдернула с лица своей жертвы шапочку-маску. Да, это безусловно был один из помощников русского журналиста. Всю четверку она хорошо запомнила еще в клинике. Но как он оказался здесь, в море, на борту их лайнера? В задумчивости она повертела в руках выпавший на палубу пистолет. Ей приходилось встречаться с таким оружием, хотя сама она предпочитала более мощную снайперскую винтовку.
Ухватив тело русского за ноги, женщина потянула его по направлению к тупиковому ответвлению, намереваясь надежно связать и запереть в каюте журналистов. Голова Анатолия стукнулась о палубу, и это привело его в чувство. Не размышляя, он попытался нанести удар ногой в коленную чашечку противника, но его движениям недоставало резкости, и женщина легко уклонилась. Затем она с остервенением несколько раз изо всех сил ударила Анатолия ногой в живот, отчего тот снова потерял сознание. Но женщину это не остановило: она продолжала пинать неподвижное тело. Злоба и ненависть переполняли ее, кровь ударила в голову. Тут она вспомнила, что продолжает держать в руке «трофейный» пистолет, и прицелилась прямо в лицо поверженного мужчины…
Резко оттолкнувшись от второй ступеньки трапа, Гюльчатай вытянулась в прыжке и преодолела четырехметровый участок в горизонтальном полете. Вытянутыми вперед руками она ударила женщину в бок в область бедер и отбросила ее вдоль по коридору. Выбитый из руки пистолет отлетел в сторону. Сама Галина, как грациозная кошка, приземлилась рядом с телом Анатолия на четвереньки.
Ни на секунду не задерживаясь, девушка ринулась дальше, не давая сопернице и секундной передышки, чтобы подняться и приготовиться к обороне. Через мгновение два тела сплелись в плотный клубок и откатились к боковой переборке. В таком положении преимущество было на стороне более тяжелого противника, и террористка начала медленно подминать под себя яростно сопротивляющуюся Галину. Однако верткость девушки оказалась просто поразительной. Слегка ослабив сопротивление, она позволила противнице захватить свою шею в локтевой капкан, но прежде чем мышцы женщины начали сдавливание, сильно выгнулась всем телом в сторону локтевого сгиба и под рукой соперницы вырвалась из смертельных объятий. И оказалась спиной к врагу!
Террористка мгновенно воспользовалась таким положением и дотянулась до лежащего рядом пистолета. У Гюльчатай практически не оставалось шансов на спасение. Начав разворот с ударным выбросом ноги, она уже осознавала, что не успевает опередить выстрел. Не хватало каких-то мизерных долей секунды…
И эти благословенные мгновения пришли, как дар истинной справедливости! Пистолет Анатолия был специфичным индивидуальным оружием: его рукоять, выполненная в форме сабельной гарды, строго соответствовала параметрам кисти своего хозяина. Поэтому чужой руке с ходу было трудно добраться до спускового крючка. Эта заминка и решила окончательно судьбу смертельного поединка. В свой маховый удар ногой Гюльчатай вложила всю силу и ярость: верхняя кость стопы ударила точно в висок противницы.
Голова террористки резко дернулась в сторону. Помимо смертельного удара в висок, оказались сломанными шейные позвонки, и женщина умерла раньше, чем из ее руки выпал на палубу ненужный теперь пистолет…
Гюльчатай сорвала маску с неестественно вывернутой головы террористки, вгляделась в ее лицо, удовлетворенно кивнула и подошла к Анатолию. Он понемногу приходил в себя и пытался сесть, прислонясь к бортовой переборке. Девушка поддержала товарища. Тот неуверенными жестами потирал контуженую голову:
– Что… это… было?
– Да ничего особенного, дорогой. Просто женщина, медсестра…
– Да я вовсе не об этом. – Толя повел глазами в сторону мертвого тела. – Кто это тут летал?
– Так ты, оказывается, притворялся? Понимаю, понимаю: разве мог настоящий мужчина воевать с бабами? Ты милостиво предоставил мне возможность разобраться с возникшей… неувязкой. Тебе понравилось зрелище, мой господин?
– Цирк какой-то! Не могла просто пристрелить издалека или, как Вадим, ножичком, а?
– Я предпочитаю брать пример с нашего патрона. Уж он-то ножками очень впечатляюще размахивает. Ты передвигаться самостоятельно можешь?
Толя встал на две ноги, опустив голову и потирая травмированный живот:
– Голова слегка кружится, тошнит, но с твоей помощью…