— Окопались суки, — подал голос Кабарда. — Офуели от безнаказанности. Ничего Артист их быстро причешет.
— Что дальше, Сергей. — Индеец немного волновался. Он всегда волновался перед боем.
— Ничего, ехать будем. Вон, смотри, нас уже заметили. Руками машут, зовут. Так, Кабарда. Слушай внимательно, тебе с ними разговаривать. Ты родом из Гали. Работал и жил последнее время в Адлере. Когда началась заваруха, подался домой. Мы твои хорошие друзья, но русские. Поехали с тобой, потому что у нас проблемы с властями, и мы за войной решили спрятаться от милиции. Если возьмут — готовы служить в абхазкой гвардии. Ну и так далее в этой же теме.
— Ясно. Будем разговаривать.
— Ну, Индеец, поехали, а то, как бы не лупанули по нам из ДШК.
На мосту, перед опущенным шлагбаумом, их остановили. Здоровенный дядька постучал стволом своего «калаша» по стеклу, требуя открыть, и что-то произнёс не незнакомом ни Индейцу, ни Тюленю языке. Вот тут и оживился Кабарда. Он что-то очень быстро затараторил и, с присущей всем горцам горячностью, размахивая руками, выбрался из «Нивы». Боевик что-то спрашивал, а Каха отвечал, распаляясь, всё больше и больше. Этот затянувшийся диалог, продолжался около десяти минут. И было заметно, что оба говорящих устали друг от друга. В какой-то момент Кабарда махнул рукой и подошёл к машине:
— Он хочет проверить машину. Говорит, что если мы не боевики и у нас, вдруг, найдут оружие, то разговаривать дальше будем с ДШК.
— Ну оружие он не найдет без эстакады, но все равно хреново. — Сказал Тюлень. — Если проскочим, нужно будет придумать что-то похитрее. А то затрахают нас на каждой такой остановке.
— Выходим? — Спросил Индеец.
— Обязательно, Артур, иначе завалим всё задание. — Ответил Тюлень, открывая дверцу.
Их «Ниву» распотрошили в лучших традициях личного таможенного досмотра. Даже сидения подняли. Толи боялись чего-то боевики, толи выспались, но вся эта вакханалия продолжалась больше получаса. И как назло ни одной попутной машины, могущей переключить внимание на себя. Да, не знали «гвардейцы», что ребята потратили полночи на то, чтобы насверлить в днище машины дыр. Потом в эти дыры были пропущены куски тонкой, но крепкой медной проволоки, с помощью которой они крепко накрепко привязали к днищу машины своё оружие, обёрнутое, предварительно, в целлофан и промасленные тряпки. Потом им стоило проехать немного по проселочной дороге и все эти «конструктивные дополнения» превратились в большие комки налипшей грязи. Боевики искали оружие внутри, а оно было рядом, снаружи, только руку протяни. Ну а старенькие, не первой свежести, с пятнами побелки, камуфляжи и вёдра с инструментами только подтвердили то, что это строители, или ремонтники, короче сугубо гражданские мужики. Поживиться у них было нечем, не было даже обручальных колец, и, «гвардейцы» отпустили их, через час, с очень недовольными рожами. Отъехав от моста километров 10–12, ребята остановились:
— Так, паны. Сколько ещё будет, каких застав или блокпостов мы не знаем, а тратить по часу, на каждого поца, мы не имеем права. — Индеец и Кабарда согласно кивнули головами. Поэтому так. Достаём стволы, чистим «комки», и дальше изображаем «гвардейцев».
— В наглую решил? — Улыбнулся Кабарда. — А что? Мне нравиться!
— По крайней мере, стволы ближе к рукам будут. — Поддержал Индеец.
— Ну, значит решили. Пойдем по-гусарски, с наглыми мордами.
Заставу на подъезде к Тамышу они проехали, уже будучи «боевиками», выставив в окна автоматы, стволами в небо, сигналя, а Кабарда ещё и выкрикивал какие-то приветствия. И самое смешное то, что их даже не попытались остановить, приняв за своих.
— Вот бараны! — От души смеялся Каха. — Слушай, Тюлень, а может у них патронов попросить, а?
— Могут дать. — Сергей был серьезен. — А могут и очередью из пулемета отсыпать. Ты давай не очень-то веселись, у Гочи в окружении, думаю, не все такие придурки.
Тюлень был прав и слова его подтвердились через несколько дней… А пока, они въехали в довольно крупный город Очамчира…
Война, война… Она не красит ни людей, ни места где эти люди живут или пытаются выжить. Особенно если ту войну ведут не войска, а сборища бандитов-головорезов ищущих лёгкую поживу. В такой войне богатые, крепкие дома в один миг превращались в ободранные лачуги, а зажиточные семьи в семьи нищие, или мёртвые… Даже монгольские кочевники грабили и облагали данью чужие народы, не трогая соплеменников. Здесь же грабились всё и вся. Нелюди, собравшиеся в одну стаю, готовые, в любой момент, перегрызть друг другу глотки…
ebooksa